Является ли Христианская Вера интеллектуальной бессмыслицей? Христиане введены в заблуждение?

В открытом письме к Христианской Нации (после цунами 2004 года), Сэм Харрис писал: "Если Бог существует и проявляет интерес к людям, то его воля нам понятна. Единственное что здесь не понятно, так: как столько, казалось бы, рациональных мужчин и женщин могут отрицать столь явный ужас этих событий, и думать, что это проявление высокоморальной мудрости." В своей статье "Божьи дурачки", Харрис убеждает нас: "Все что имеет для нас хоть какую-нибудь ценность в религии, можно получить более честным путем, не используя безосновательные предположения. Все остальное это самообман обрамленный музыкой" (Лос Анжелес Таймс, 15 Марта 2007). Есть ирония в том, что первая книга Харриса называется "Конец Веры", на самом деле она должна называться "Конец Разума", поскольку она снова демонстрирует, что ум, отчужденный от Бога во имя разума, может стать полностью безумным (нерациональным).

Оксфордский зоолог Ричард Докинз предположил, что идея Бога это вирус, и нам нужно найти антивирус, чтобы ее уничтожить. Так или иначе, если мы сможем перечеркнуть вирус, который заставляет нас так думать, мы очистимся и освободимся от этого приносящего раздор понятия Бога, добра и зла ("Вирусы Ума", 1992). Вместе с Кристофером Хитченсом и несколькими подобными им, эти атеисты призывают запретить все религиозные верования. "Прочь эту чепуху!" - их боевой клич. В обмен они предлагают мир новой надежды и безграничных возможностей, как только мы избавимся от этой иллюзии Бога.

У меня есть для них новости - новости об обратном. Реальность в том, что пустота, происходящая от потери Возвышенного, абсолютна и разрушительна, и с философской и с естественной точки зрения. На самом деле, отрицание объективного морального закона вынуждает отрицать существование Бога, и приводит к отрицанию самого зла. И далее, можно спросить Докинса: "обязаны ли мы удалить этот вирус?" (Если нет зла, то нет обязанности удалять вирус. Прим. Пер.) Но конечно же, он сам свободен от этого вируса, и потому может объяснить нам что правильно, а что нет.

В попытке избежать того, что они называют противоречием между добрым Богом и злым миром, атеисты пытаются обойти реальность морального закона (и таким образом, реальность Законодателя), представляя нам такие термины, как "эволюционная этика". Тот кто поднимает вопросы против Бога, сам на себя берет роль Бога, пока отрицает Его существование. Ну а теперь кто-нибудь может спросить: "А почему обязательно должен быть Законодатель морали, для того чтобы был моральный закон?" Ответ в том, что вопрошающий и его вопрос всегда связанны с неотъемлемыми ценностями личности. Вы не можете говорить о морали абстрактно. Личность неотделима от вопроса и является объектом вопроса. Проще говоря, полагание в основу довода моральный закон без Законодателя морали, можно приравнять к подъему вопроса о зле без вопрошающего. Так что вы не можете иметь моральный закон до тех пор, пока он не вплетен непосредственно в личность. Это значит, что истинно достойная личность должна существовать, если моральный закон сам по себе имеет значение. И эта личность может быть только Богом.

Наша неспособность изменить действительность разрушает грандиозную иллюзию, что мы властители вселенной. Все же истинна такова, что мы не можем избежать "камней преткновения" в нашем существовании, пытаясь убежать от морального закона. Объективные моральные ценности существуют только, если существует Бог. Для примера, это нормально убивать детей для развлечения? Каждый разумный человек скажет "нет". Мы знаем, что объективные моральные ценности существуют, следовательно Бог должен быть. Изучение таких предпосылок и их справедливость дает очень сильную аргументацию.

Пророк Иеремия отметил: "Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено; кто узнает его?" (Иер 17:9). Подобно этому и Апостол Иаков сказал: "Будьте же исполнители слова, а не слышатели только,обманывающие самих себя. Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он. Но кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нем, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действии" (Иак 1:22–25).

Мир не понимает о чем вообще этот абсолютный моральный закон. Одних ловят, других нет. Но кто из нас хотел бы увидеть на первой странице газеты все, что у вас происходит внутри? Разве у вас не бывает таких периодов, когда вы боретесь с собой, и подобно Павлу, говорите: "Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?" (Рим 7:15, 24). Каждый из нас знает это внутреннее напряжение и конфликт, если мы честно себе в этом признаемся.

Так что, как Христиане, мы должны уделять время, чтобы серьезно поразмышлять над вопросами: "Действительно ли Бог сотворил чудо в моей жизни? Является ли мое сердце доказательством сверхъестественного Божьего вмешательства?" На Западе мы проходим через периоды новомодных теологий. Вопрос о "господстве" зачумляет наши дебаты уже долгое время, когда мы задаемся вопросом о том, есть ли такая вещь, как обращение в самой малой степени? "Помолились и больше ничего не нужно." Да и как может быть такое минимальное обращение, когда обращение само является максимально возможной работой Божьей благодати? "кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое" (2Кор 5:17).

Допустим, вы хотите вступить в брак, и что вам ответят на ваше предложение, если вы скажете: "Хочу сказать тебе, что это предложение ничего не поменяет в моих личных отношениях, поведении, каждодневной жизни; но если ты примешь мое предложение, мы, теоретически будем считаться в браке. И не будет никаких изменений в моем отношении к тебе." Вот таким же странным образом мы снизили до минимума каждое священное обязательство и сделали это, так сказать, общим знаменателем. Что значит для меня мое рождение свыше? Этим вопросом мы редко задаемся. Кто я был до того, как Бог меня обратил, и кто я сейчас?

Немедленный результат, прихода к Иисусу Христу, это новый голод и новые цели, которые насажены в человеческой воле. Я хорошо помню эту драматическую перемену в моем собственном мышлении. Были новые желания, надежды, мечты, достижения, но более всего было заметно новое желание делать то, чего желает Бог. Томас Чалмерс характеризовал эту перемену, принесенную Христом, как "изгоняющая сила новой привязанности". Эта новая привязанность наших сердец - любовь Бога, созданная в нас посредством Святого Духа - изгоняет все прочие, старые обольщения и прелести. Тот, кто знает Христа, начинает видеть, что его собственное сердце нищее и в нуждается в постоянном подчинении воле Господа - духовной капитуляции. Да, мы все наделены различными чертами характера, но смирение духа и клеймо обращения это увидеть свою собственную духовную нужду. Гордыня и самомнение должны быть чужды жизни верующего. Глубокое осознание своей новой жажды и новых желаний, свидетельствует о Божьей благодати внутри.

www.ligonier.org