В течение последних 400 лет были те, кто находил доктрину Кальвина об избрании признаком глубины его мысли, и в то же время было столько же людей, которые находили ее абсурдной (Gerrish 49). Арминий, например, утверждал, что предопределение Кальвина «отвратительно» для справедливости Бога, потому что оно утверждает, что Бог абсолютно желает спасти некоторых людей, не имея при этом никакого отношения к их праведности и послушанию (Arminius 624), и является «предвзятым» к людям, потому что было «предопределено», что большая часть человечества попадет в вечное осуждение (Arminius 626). В духе высказывания Кальвина, что «тот, кто оспаривает учение о предопределении, открыто упрекает Бога» (НХВ 3.21.4), это эссе будет стремиться точно изложить учение Джона Кальвина о предопределении с ожиданием освещения его правдивости. и соответствие с Писанием.

1. Исторические истоки предопределения у Кальвина

Доктрина предопределения не уникальна для Кальвина. Тем более она не возникла с ним. Со времени Павла она распространялась множеством богословов, которые стремились сформулировать метод, с помощью которого «избранные» были «вечно приняты» как «сыны Божьи». Относительно этих богословов обычно отмечается, что наибольшее влияние на доктрину предопределения Кальвина оказал Августин (Wendel 124). Кальвин постоянно читал Августина, цитировал его при каждой возможности, присваивал ему выражения и считал его учение своим союзником перед лицом противоречий (Ibid.).

При изложении предопределения Кальвина также следует признать, что это учение не следует понимать как центр или основание его учения (Wendel 264). Богослов Пол Вернле пишет, что «это нельзя переоценивать ... предопределение далеко от центра кальвинизма» (Wendel 265). В "Наставлении" 1536 года предопределение даже не появилось как самостоятельная доктрина. Кальвин упомянул об этом только в двух местах; в объяснении второй статьи Символа веры и в отношении предопределения к Церкви (Wendel 265). Вендель отмечает, что Кальвин придавал растущее значение предопределению из-за «влияния экклезиологических и пастырских забот, а не для того, чтобы сделать его главным основанием его богословия» (Wendel 264).
Эти "озабоченности" часто принимали для Кальвина форму противоречий. Одним из его самых грозных противников его доктрине предопределения был бывший кармелитский монах, Джером Больсек (McNeil 172). Больсек обвинил Кальвина в том, что доктриной предопределения он сделал Бога автором греха (Ibid.). Кальвин изложил эти обвинения перед городским правительством в 1551 году, что, видимо, привело к  изгнанию Больсека (Walker 478). Этот эпизод привел Кальвина к еще большей настойчивости в отношении жизненной важности предопределения, чем когда-либо прежде (Ibid).

Кальвин признал, что многие, как Больсек, хотели, чтобы «каждое упоминание о предопределении было похоронено» (НХВ 3.21.3). Кальвин, однако, напоминает нам, что предопределение является библейским понятием и что Писании не учит ничему, «кроме того, что целесообразно знать» (Ibid.). Вендель делает вывод, что, поскольку в Священном Писании говорится о предопределении и это «целесообразно знать», его следует проповедовать публично (Wendel 271). Кальвин предупреждает, что отвергнуть проповедь и разъяснение предопределения под тем предлогом, что это может обеспокоить «более слабые души», - значит открыто упрекать Бога,  «как будто Он незаметно допустил, чтобы что-то навредило Церкви» (НХВ 3.21.4). Амбиция Кальвина в том, чтобы выдвинуть предопределение на передний план, заключалась не в том, чтобы сосредоточить на нем  свое богословие, а в том, чтобы не пренебрегать тем, что Бог «открыл», и чтобы нас не осудили за «явную неблагодарность» (Ibid).

2. Взгляд Кальвина на предопределение
 
Поскольку мы не можем отрицать необходимость доктрины избрания, остается основная задача - последовательное и правдивое формулирование этой доктрины.
 Кальвин определяет предопределение как "вечный указ Бога, которым Он определил в Себе то, что Он хотел сделать для каждого человека. Ведь не все созданы в равных условиях; скорее, вечная жизнь предопределена для одних, вечное проклятие для других" (НХВ 3.21.5). Это определение требует некоторой квалификации, потому что многие из противников Кальвина, включая Арминия, не будут иметь проблем с ним. Арминий не отрицал предопределения, на самом деле, он верил в это: «Я не представляю сомнительным тот факт, что Бог избрал одних для спасения, а не избрал или оставил других» (Bangs 201). Разница в том, что он основывал это не на «Божественном произвольном указе», а на Божьем предвидении заслуг человека (Bettenson, 268).

Казалось, Кальвин предвидел, что найдутся люди, которые будут утверждать, что Бог «различает людей в зависимости от того, как Он предвидит, какими будут достоинства каждого» (НХВ 3.22.1). Кальвин, соответственно, пишет против этого понятия: «Таким образом, покрывая избрание завесой предузнания, они не только затемняют его, но и притворяются, что оно происходит иначе» (НХВ 3.22.1). Кальвин не оспаривает, что этот взгляд на предузнание делает человека соработником Бога в спасении и подразумевает, что избрание утверждается только с согласия человека. Это делается для того, чтобы допустить грубейшие ошибки, поскольку предполагает, что воля человека превосходит Божий план или, по крайней мере, подразумевает, что этот план частично зависит от человека (НХВ 3.24.3). Опровергая эту точку зрения, Кальвин утверждает, что «этот план был основан на Его свободном милосердии, без учета человеческих заслуг» (НХВ 3.21.7 выделение добавлено).
Кальвин мудро продолжает исчерпывающе опираться на Писание, чтобы подкрепить свой аргумент, ссылаясь на то, что Бог избрал нас «прежде создания мира» (Еф.1.4), для того, чтобы «мы были святы, непорочны и безупречны в Его глазах » (Еф.1: 5 KJV). Кальвин отмечает, что Павел противопоставляет "благоволение Бога"  всем нашим заслугам, объявляя все добродетели в человеке результатом Его избрания (НХВ 3.22.2). Кальвин продолжает, утверждая, что если бы Бог избрал нас святыми, из этого следует, что Он просто не избрал бы нас, потому что предвидел, что мы будем не такими (НХВ 3.22.3). Тот факт, что Бог избрал избранных святыми, также опровергает обвинение и искажение факта, что предопределение отвергает все призывы к благочестивой жизни (НХВ 3.23.13). Кальвин напоминает своим оппонентам, что целью избрания является святость жизни, «поэтому оно скорее будет побуждать нас к ревности, чем служить предлогом для бездействия» (НХВ 3.23.12). Кальвин отмечает, что Павел впоследствии подтверждает то, что он ранее сказал о происхождении нашего избрания, когда он заявляет: «В соответствии с целью Своей воли» (Еф.1.5 KJV), « которую Он определил в Себе» (Еф.1.9 KJV). Это означает, что Бог не рассматривал ничего вне себя, с чем можно было бы столкнуться при принятии своего указа (НХВ 3.22.2).

Чтобы более тщательно разобраться с возражением некоторых людей о том, что Бог будет противоречить Самому Себе, если Он всеобщим образом пригласит всех людей к Себе, но выберет лишь несколько избранных (НХВ 3.22.10), Кальвин в значительной степени опирается на Рим.9. Павел пишет, что до того, как Иаков и Исав родились или сделали что-то хорошее или плохое «для того, чтобы Божья цель избрания могла продолжаться... старший будет служить младшему» (Рим.9:11,12 KJV). Поэтому Кальвин утверждает, что «отвержение не происходит на основании дел» (НХВ 3.23.11). Он утверждает, что Павел особо подчеркивает этот момент, показывая, что до того, как Иаков и Исав совершили что-то хорошее или злое, прежде чем один был избран, а другой отвергнут (Рим.9. 13). Это делается для того, чтобы доказать, что основа Божественного предопределения не в делах (НХВ 3.23.11). Кальвин также напоминает нам, что апостол Павел пишет, что Бог « помилует того, кого пожелает, и ожесточает сердце того, кого пожелает » (Рим.9. 18 KJV). «Разве гончар не имеет права с глиной делать из одного куска один сосуд для почетного употребления, а другой для бесчестия?» (Рим.9.21 KJV). Бог свободен в определении цели для избрания, но эта цель не имеет ничего общего с желанием или усилием человека. Нет ничего более ясного в Рим.9:  «Поэтому оно зависит не от желания или усилий человека, а от милости Бога » (Рим.9.16 KJV).

Понимание того, что Бог выбирает нас не из-за того, что Он находит в нас, а в соответствии с Его благоволением, порождает обвинение в том, что Бог произволен (Sproul 156). Арминий, ссылаясь на разницу между своим предопределением и учением Кальвина, заявляет, что он не основывал предопределение на «Божественном произвольном указе» (Bettenson 268). Это ошибочная оценка доктрины Кальвина, потому что она предполагает, что Бог делает Свой выбор причудливым или капризным образом. Аргумент Кальвина состоит лишь в том, что в нас нет никакой причины , но это не значит, что у Бога нет причины в Себе. Именно это пытается донести Кальвин, когда он рассуждает о том, что мы спасены «вечным указом Бога, которым Он определил в Себе то, что Он хотел сделать для каждого человека".

Теперь должно быть очевидно, что, хотя большинство верующих в Библию на самом деле соглашаются с какой-либо формой предопределения, они различаются в вопросе об основании этого избрания. Арминиане будут утверждать, что мы избраны в соответствии с предузнанием заслуг (Bettenson 268), в то время как кальвинистское богословие утверждает, что мы избраны, «потому что Он пожелал этого» (НХВ 3.23.2). Кальвин полагает, что если вы продолжите спрашивать, почему Он так пожелал, «вы ищете нечто большее и более высокое, чем воля Бога, которую невозможно найти» (Ibid.).

3. Роль искупления в избрании

Скептики в отношении этого взгляда на предопределение часто спрашивают, предопределил ли Бог спасение и осуждение от вечности, то «как необходимо какое-либо вмешательство со стороны Христа, либо для сообщения Своего спасения, либо еще меньше для его получения ими?» (Wendel 229). Хотя Вендель признает, что «на первый взгляд» может показаться, что избрание должно исключать необходимость искупления, он напоминает нам, что это, безусловно, не мнение Кальвина и, следовательно, не является надлежащим обвинением против него (Wendel 229). Кальвин подтверждает необходимость искупления Христова, напоминая нам, что «Бог враждовал с людьми, пока они не были возвращены в благодать смертью Христа» (НХВ 2.16.2). Для Кальвина Христос "незаменим в том, что Бог использует Его для привлечения Своих избранников к Себе» (Wendel 230). Кальвин также напоминает нам, что Павел утверждает, что любовь, которую Бог имел к нам до сотворения мира, всегда была основана на Христе (Еф.1.4, НХВ 2.16). Таким образом, дело спасения Христова является необходимым следствием вечного указа об избрании (Wendel 231). Бог способен принять нас в Свое святое присутствие только в том случае, если Христос удаляет пятно нашего греха. Таким образом, Христос является средством, выбранным на протяжении всей вечности, без которого не было бы оснований для избрания и решения проблемы вражды между Богом и человеком (Wendel 231).

4. Грех Адама и его последствия

Жан Кальвин утверждает, что Божий образ в человеке «не был полностью уничтожен» (Niesel 81). Человек не стал «зверем», но остался одаренным в отличие от зверей благодаря нашей силе воли и способности рассуждать (Niesel 81). Однако верно то, что Божественного подобия в человеке и его изначальной праведности больше не существует (НХВ 1.15.4). Эта потеря изначальной ориентации на Бога коренится в падении Адама (Niesel 81). Первый человек, созданный Богом, отпал от своего Создателя и, таким образом, решил судьбу всего человеческого рода (НХВ 2.1).

Теперь необходимо рассмотреть вопрос о том, как возможно, чтобы грех первого человека был нашим грехом, то есть грехом всего человеческого рода. Обычный ответ таков: мы унаследовали грех от нашего первого предка (Niesel 83). Кальвин признает, что этот ответ не совсем корректен (НХВ 2.1.7). Адам был воплощением всего человеческого рода, и Кальвин полагал, что именно по воле Божьей мы должны быть представлены в нем (Niesel 84). Его поведение воспринималось как наше поведение:«Следовательно, не каждый из нас унаследовал порок и порчу от своих родителей, а скорее что мы все были испорчены в одном Адаме» (Niesel 84) , Поэтому мы не должны рассматривать Адама как переносчика заразной болезни, называемой грехом. Cкорее, Адам должен рассматриваться как наш избранный представитель от Бога, который будет действовать от нашего имени. Поскольку Адам потерпел неудачу и был наказан, мы также наказаны и осквернены первородным грехом.
Кальвин напоминает нам, что человек, так как он был испорчен грехопадением, «согрешил добровольно, а не невольно или по принуждению; из-за самого сильного влечения его сердца» (НХВ 2.3.5). Термин, используемый современными богословами для описания богословия греховности падшего человека по Кальвину, - это полная порочность . Описывая порочное состояние человека, Кальвин цитирует апостола Павла: «Никто не праведен, никто не понимает, никто не ищет Бога... нет праведного ни одного » (Рим.3: 11,12 KJV). Спраул дает естественный ответ на этот отрывок: "Никто не делает добро? Как это может быть? Каждый день мы видим, как язычники делают что-то хорошее. Мы видим, как они совершают самоотверженные дела, являют трудолюбие, благоразумие и честность. Мы видим неверующих, неукоснительно соблюдающих ограничения скорости, в то время как машины, проезжающие мимо них, несут наклейки на бампере с надписью «Будь осторожен, если ты любишь Иисуса»... Конечно, есть люди, которые делают добро. Нет! Трезвый суд Божий заключается в том, что никто не делает добро"  (Sproul 106).

Кальвинизм предполагает, что без вмешательства Бога никто никогда не захочет обрести Христа. Предоставленный самому себе, никто никогда не выберет Христа (Sproul 34). Падший человек описан в Новом Завете как «мертвый во грехе». Мертвые люди не могут оживить себя, они не могут создать духовную жизнь внутри себя (Sproul 114). Кальвин пишет, что «Человек не может приписать себе даже одно доброе дело, кроме Божьей благодати» (НХВ 2.3.12), и эта неспособность творить добро проявляется «в деле искупления, которое Бог совершает совершенно один» (НХВ 2.3.6).

5. Следствия избрания

Из предыдущих абзацев мы узнали, что Кальвин утверждает, что «вечная жизнь предопределена для одних, вечное проклятие для других» (НХВ 3.21.5). Причина этого посвящения коренится в «Божьем благоволении», а не в предузнании заслуг, и на самом деле мы неспособны к заслугам после падения Адама, и только благодаря искуплению Христа спасение избранных возможно. В свете этих утверждений возникают некоторые очевидные последствия и сложные вопросы. Если Бог предопределяет в соответствии с Его волей тех, кто идет на небеса, и средства этого спасения заключаются в том, что Христос заплатил за грех, то разве из этого логически не следует, что смерть Христа была предназначена только для избранных?

Этот вопрос обычно перефразируется, чтобы спросить, является ли искупление, предоставленное Христом, «неограниченным» или «ограниченным». Если искупление Христа не ограничено, оно достаточно и призвано спасти каждого человека без исключения. Если оно ограничено, оно достаточно и предназначено только для избранных (Pink 59). Это отправная точка, где многие реформатские богословы утверждают, что, если приписывать это «ограниченное искупление» кальвинизму, Кальвин перестает быть кальвинистом. Это эссе согласуется с этим понятием и подразумевает, что из пяти современных терминов, используемых для обобщения кальвинизма, «ограниченное искупление» является наиболее пререкаемым и неправильно понятым.

Единственная интерпретация «ограниченного искупления», которая верна убеждениям Кальвина, состоит в том, что Бог не желает, чтобы все были спасены. Это не означает, однако, что средства спасения (искупление Христом греха, приводящее к умилостивлению) не доступны для всех. Возражают, что заповедь проповедовать Евангелие каждому человеку была бы жестокой и лицемерной, если бы Христос не умер за всех грешников. Против тех, кто cоздает пародию на учение Кальвина, он пишет, что «все грешники могли бы получить прощение, если бы они обратились к Нему» (НХВ 3.24.16). Проблема в том, что «никто не ищет Бога», поэтому жертва Христа для всех становится действенной только в тех, кого Бог избрал на всю вечность.

Христова жертва, безусловно, достаточна для всех, но, как утверждает Кальвин, она предназначена не для всех*. Хотя Писание говорит, что Бог « хочет, чтобы все люди были спасены» (1 Тим.2.4), Кальвин утверждает, что нечестивые погибают по Божьему повелению (НХВ 3.24.15). В ответ на указанный стих Кальвин настаивает на том, что Павел, несомненно, означает, что «Бог не закрыл путь к спасению ни для какого рода людей» (НХВ 3.24.16). Кальвин утверждает, что в этом отрывке Павел ясно давал понять, что не только еврейский народ мог обратиться к Богу за спасением. Кальвин бросает вызов своим оппонентам, цитируя Иезекииля, «когда он обещает, что Он даст некоторым из них плотское сердце, но оставит остальных с каменным сердцем (Иез.36: 26), пусть Его спросят, хочет ли Он обратить всех" (НХВ 3.24.16). Иначе если сказать, что Бог определил спасение всего человечества, когда очевидно, что подавляющее большинство наших собратьев умирает от греха, значит сказать, что Бог разочарован и побежден (Pink 21). Вот как мы должны истолковать понимание Кальвином «ограниченного искупления»: жертва Христа достаточна для всех, «милость распространяется на всех», а спасение объявляется «всем людям без разбора» (НХВ 3.24.17), но чтобы все люди (без исключения) были спасены, все должны просить об этом благословении или получить его от Бога. Поскольку «никто не ищет Бога», Кальвин утверждает, что «только те, кому Он даровал, делают это» (НХВ 3.24.17), и что Бог "не без разбора принимает всех в надежду на спасение, но дает кому-то то, что он отказывает другим» (НХВ 3.21.1).

Многие выступают против ограниченного искупления, утверждая, что Бог желает, чтобы все люди (без исключения) были спасены и что Он всем дает благодать, необходимую для спасения. Те, кто прокляты, справедливо осуждены за постоянное сопротивление Божьей благодати (Arminius 653). Выступая против ограниченного искупления, противники Кальвина вынуждены впоследствии не соглашаться с тем, что мы называем «неотразимой благодатью». Противники кальвинистского предопределения должны сказать, что благодати можно сопротивляться, потому что, утверждая, что она распространяется на каждого человека, и осознавая тот факт, что большинство людей погибает, они могут сделать вывод только о том, что человек может противостоять благодати Божьей и противостоит ей.

В Писании есть много представлений о благодати, которые описывают, что ей можно «сопротивляться» (Деян. 7:51) и она может «приниматься напрасно» (2Кор. 6: 1), и что человек может избежать не согласиться на нее и отказаться от всякого сотрудничества с ней (Евр.12.15). Напротив, Кальвин утверждает, что это непреодолимая сила (НХВ 3.22.7). Как Кальвин обращается с Писаниями, которые, кажется, освещают эту черту Святого Духа? Кальвин признает, что благодати можно сопротивляться в том смысле, что люди могут и реально сопротивляются ей, но это благодать «общего призыва», когда Бог приглашает всех в равной степени к себе посредством внешней проповеди слова (НХВ 3.24.8). Неодолимая благодать - это «спасительная благодать», которая является «особым призывом», данным только избранным (НХВ 3.24.8). Эта «спасительная благодать» неотразима в том смысле, что она непременно достигнет желаемого эффекта - спасения избранных (Sproul 121). Идея «непреодолимой благодати» - это логический вывод из того, что всемогущий Бог от всей вечности выбирает людей, которые последовательно противостоят Ему, что приводит к их спасению. Как еще могут не желающие и морально развращенные люди обрести спасение, если только Бог не заберет их «каменное сердце» и не заменит его «сердцем из плоти» (Иез.36.26)?

Противники Кальвина утверждают, что для Бога было бы несправедливо удерживать от человека благодать, необходимую для получения спасения (Arminius 630), но Кальвин, наоборот, утверждает, что «равного распределения благодати от Него не требуется» (НХВ 3.21.6). Давайте на минуту представим, что достаточная благодать распространяется на каждого человека без исключения. Если каждому дана достаточная благодать, что отличает человека, который отвечает на Божий зов, от того, кто этого не делает? Если это благодать, то человек, который не отвечает, не может ответить, как утверждает Кальвин. Если это что-то со стороны человека, то человек сам определяет свое спасение и ему есть чем похвастаться (Bangs 324). Что в человеке заставляет его определять спасение для себя? Это высшее понимание? Если это так, человеку будет чем похвастаться, если только это не связано с Божиим предназначением. Если понимание определено Богом по Его назначению, Бог, очевидно, был несправедлив в его распределении. Что удерживает человека от сотрудничества? Это гордость? Если так, то почему один человек гордится перед другим? Если смирение распределяется согласно Божественному назначению, тогда Бог уже не относится к людям одинаково, как и предполагает Кальвин. Если гордость не распределена Богом, человек внес свой вклад в свое спасение актом смирения. Можно только поспорить против «непреодолимой благодати», отрицая, что мы полностью развращены - но это будет означать оспаривание множества Писаний, которое учит иначе (Ис.64: 6, Рим.3.11,12).

Последним заметным следствием этой доктрины избрания является понятие «стойкости святых». Кальвин пишет, что для тех, кто «искренне верит», невозможно полностью «отпасть» (НХВ 3.24.7). Спраул предпочитает называть это « сохранением святых» - приписывая завершение нашего спасения Божьему сохранению, а не неким нашим усилиям (Sproul 175). Кальвин согласен с этим, когда заявляет, что спасение «основано на избрании Бога и никогда не может потерпеть неудачу, если Его вечное провидение не будет развеяно» (НХВ 4.1.3). Избранные, без сомнения, могут колебаться и даже падать; но они не будут вечно погибать, потому что Господь всегда протягивает руку, чтобы спасти их (Niesel 169).

Для тех, кто считает, что Бог действует только тогда, когда мы начинаем действовать, или что Он продолжает действовать только в том случае, если мы выполняем определенные условия, Кальвин предупреждает, что настоящая зависимость этих людей от них самих, а не от Бога (Gerrish 57). Если Божий суверенитет зависит от свободы человека, тогда Бог не всевластен; человек суверенен (Sproul 43). Кальвин был полностью убежден, что любая вера, которая полностью не полагается на Бога, живет в беспокойстве по поводу ее духовного состояния, и у людей не может быть никакой уверенности в том, что они  не отпадут полностью и окончательно (Gerrish 57).

6. Отвержение и покорность

Нет учения о Библии, более презираемого, чем осуждение. Это самая ненавистная доктрина и самая неправильно понятая. Кальвин даже сочувственно заявляет: «Я признаю, что этот указ должен нас потрясти», особенно когда мы думаем об отвержении только по человеческому разуму (Wendel 281). Отвержение - это оборотная сторона избрания. Это относится к тем, кого Бог отвергает и осуждает. Кальвин утверждает, что избрание было бы непоследовательным и неполным, «если бы оно не было противопоставлено отвержению» (НХВ 3.23.1). Полностью поддерживая непостижимость указа, Кальвин вынужден утверждать, что отвержение происходит «не по какой-либо другой причине, кроме как из-за Его желания исключить их из наследства, которое он предопределил для Своих детей» (НХВ 3.23.1). Кальвин предвкушает тех, кто возражает против того, чтобы Бог выбрал одних и обошел других, но просит их ответить, почему они люди, а не «волы или ослы» - «хотя Бог мог сделать их собаками, Он создал их в своем собственный образ »(Инст. III, 22, 1).

Термин "отвержение" часто упоминается наряду с термином «двойное предопределение» в современных кругах. Проблема с этим сопоставлением заключается в двусмысленности "двойного предопределения" . Есть много разных взглядов на это, но только два подходят для этого обсуждения. Один взгляд на двойное предопределение был назван взглядом «равных условий». Эта точка зрения гласит, что подобно тому, как Бог вмешивается в жизнь избранных, чтобы создать веру в их сердцах, так Он в равной степени вмешивается в жизнь нечестивых, чтобы создавать неверие или воздействовать на него в их сердцах (Sproul 142). Приписывая эту точку зрения Кальвину, многие протестовали, что «Кальвин не кальвинист», и это правильно. Это не подход Кальвина к доктрине отвержения**.

Обвинение Джерома Больсека против Кальвина заключалось в том, что его доктрина отвержения сделала Бога автором зла. Верно ли это обвинение, зависит от того, что подразумевается под «автором». Если под автором зла Больсек подразумевал, что Бог якобы порождает неверие в сердце и принуждает  ко греху, то ничто не отстоит дальше от богословия Кальвина. Однако, если под «автором зла» Больсек имел в виду Бога, который является Творцом всего сущего и имеет силу предотвращать грех, но решает не делать этого, тогда он прав. Кальвин ясно осознает тот факт, что мы грешим не из-за внешнего принуждения, но вместо этого «свободно выбираем зло» и не можем отойти от этого пути (Niesel 87). Грешники противятся благодати, потому что они не избраны. Формулировка здесь имеет решающее значение; отверженный сопротивляется не потому, что его принуждают, а потому, что его не принуждают. Кальвинизм видит, что человек грешит по собственной свободной воле, а не по божественному принуждению (Sproul 97).

Бог предопределяет вхождение греха Своей бесконечной и непостижимой мудростью, которая извлекает что-то лучшее из этого. Это ни в коей мере не портит святости Бога, потому что Бог не совершает греха. Кальвин напоминает нам, что «воля Божья настолько высочайшее правило праведности, что все, что Он пожелает, благодаря тому, что он этого желает, должно считаться праведным» (НХВ 3.23.2). Тогда мы должны сделать вывод, что Божье решение впустить грех в мир было хорошим (Sproul 31). Бог ответственен за способность человека ("свободную" волю) выбирать грех, но акт совершения греха происходит исключительно по свободной воле человека. Если бы нас заставили согрешить, это было бы несовместимо с нашей ответственностью и сделало бы невозможным чувство вины (Niesel 87). Кальвин, однако, уверен, что мы свободно выбираем грех. Это делает человека ответственным за совершение греха и собственное проклятие, и это делает Бога ответственным за все доброе и за спасение избранных.

Есть те, кто противостоит Кальвину, который «злобно обвиняет» Бога в предвзятом правосудии, потому что в своем предопределении Он не придерживается одинакового отношения ко всем (НХВ 3.23.11). Они спрашивают: «Если мы все заслуживаем ада, почему бы нам не оказаться там? Если Бог желает простить некоторых, почему Он не желает прощать всех?» (Ibid.). Мы не все осуждены, потому что Бог желает «явить  богатства Его славы причастникам Его милости» (Рим.9.23). Бог спасает некоторых, потому что Он милостив, и осуждает остальных, потому что Он справедлив. Эти противники либо желают «лишить Бога Его способности проявлять милосердие», либо настаивают на том, чтобы Бог «полностью отказался от своего суда» (НХВ 3.23.11). Есть ли какая-то причина, по которой праведный Бог должен быть обязанным существу, которое ненавидит его и постоянно восстает против его Божественной власти? (Sproul 33). Бог никому не является должником, потому что «никто прежде не дал Ему того, что он должен что-то требовать назад» (Рим.11.35 KJV). Если бы Бог спас нас всех, Он отменил бы Свою справедливость, потому что справедливость не была бы исполнена. Справедливость должна быть и будет, потому что Бог справедливый Бог. Мы понимаем, что ограничены в своей ясности из-за необходимости судить антропоморфно, но вынуждены это делать, потому что именно так Бог приспосабливается к нам в Писании.

Кальвин примиряет Божью милость и справедливость, согласно словам Августина, "поэтому Господь также может дать благодать, кому Он захочет.... потому что Он милостив и не всем дарует, потому что Он справедливый Судья. Ибо, давая кому-то то, чего они не заслуживают... Он может показать Свою свободную милость... Не давая всем, Он может проявить то, чего все заслуживают" (НХВ 3.23.11). Кальвин приходит к выводу, что это только потому, что «никто незаслуженно не погибает, и что по воле Божьей некоторые избавлены» (НХВ 3.24.12). Кальвин отмечает, что отделение избранных от отверженных осуществляется Богом, но мы не всегда можем четко различить их. Поэтому Кальвин утверждает, что мы должны проявить «милосердие» и считать избранными всех тех, кто своими словами и поведением «исповедует одного и того же Бога и Христа с нами» (Wendel 266).

В этом эссе ранее утверждалось, что доктрина предопределения является самой ненавистной доктриной, но это только то, как ее обычно понимают. На самом деле это самая благословенная доктрина во всем Писании. Бог избрал от вечности людей, которые постоянно противодействуют Ему, и чтобы осуществить это предопределение спасения, воплощается во Христе и умирает за грехи людей, чтобы восстановить общение. Вильгельм Низель считает, что «доктрина Кальвина об избрании призвана быть не более чем выражением радостной вести: во Христе Бог избрал нас до основания мира, чтобы нам быть святыми и безупречными» (Niesel 169).

Это учение также является учением, прославляющим Бога. Оно отдает Богу всю славу. Бог избирает нас, посылает Христа, чтобы заплатить за наш грех, посылает необходимую веру и благодать, чтобы спасти нас, и поддерживает нас до конца. Человек абсолютно ничего не может сделать. Учение Кальвина об избрании возвеличивает славу Божью и сводит нас к истинному смирению: «и ничего другого не будет достаточно, чтобы сделать нас смиренными, какими мы должны быть, и не будем искренне чувствовать, насколько мы обязаны Богу» (НХВ 3.21.1). Кальвин разработал доктрину избрания, потому что он чувствовал себя вынужденным послушно поступать со Словом Писания. Мы согласны с Кальвином, что его доктрина предопределения была полностью верна Священному Писанию, и тем самым он дал Церкви целостное и бесценное учение, чтобы мотивировать нас прославлять имя Бога.

* Этот вывод Кальвина в дальнейшем оспаривался в реформатской традиции и породил ряд дополнительных решений - от амиральдизма (с гипотетической возможностью искупления для всех на условии веры) до гиперкальвинизма, обычно признающего направленность искупления только на членов Церкви, находящихся в вечном союзе со Христом.
**Автор не признает, что кроме этой схемы т.н. двойственной активности (не признаваемой практически никем в кальвинизме) есть также собственно гиперкальвинизм - подход Джона Гилла и его школы, предполагающий два этапа отвержения: оставление (невключение в завет с Церковью) и осуждение по факту падения.