Богословие и Восхваление. Геррит Скотт Доусон (Gerrit Scott Dawson).

 //Геррит Скотт Доусон - пастор Первой Персвитерианской Церкви, Баттон Руж, Лос Анжелес, также является автором книг: "Иисус Вознесенный: Значение Продолжающегося Воплощения Христа" и "Названные Новым Именем: Преображение Согласно Божему Обетованию."

Ангелы окружают трон триединого Бога. Они приходят в Его присутствие поскольку им не нужен посредник. Грех не мешает им подойти, и Бог дает им способность приблизиться так, что они не погибают от сияния Его славы. И как вы думаете, может все-таки они лучше нас знают, что надо делать? И что же они знают? Как надо вести себя в присутствии Бога? Как написано в Откр. 4:10, они падают ниц, бросают свои короны и поют. Короче говоря, они поклоняются Богу всем, что они есть.

Я постоянно читаю теологические книги. Это моя работа и моя страсть. Но каждый раз, когда я беру книгу, я бросаю ей молчаливый вызов: "Заставь меня петь." Я также постоянно посещаю служения прославления. Это тоже моя работа и моя страсть. Там я бросаю молчаливый вызов: "Покажи мне глубины Божии." Знание Бога и восхваление Бога - теология и доксология - должны быть вместе. Они как бы танцуют друг с другом в исполнении нашей главной цели в вечности: прославление Бога и наслаждение Богом.

Теология, которая не заставляет нас петь, не выполняет своей миссии, независимо от того, насколько она правильна. Поклонение, которое не ведет нас глубже во Христа, также не достигает своей цели, не зависимо от того насколько прекрасна музыка и своевременна проповедь. Правильно славить Бога, значит глубже познавать Того, кому мы поклоняемся. Наши сердца должны пылать огнем, когда мы на самом деле исследуем то, как Отец послал Своего Сына в мир, чтобы спасти нас, и затем соединил нас с этим Спасителем через сошествие Святого Духа в наши сердца. Великая теология волнует сердце. Превосходное поклонение увеличивает знание.

Давайте возмем для примера две строфы из гимна Джозефа Харта "Придите Грешники". Его слова были несколько раз переоложены [на разную музыку], как в традиционных, так и в современных стилях поклонения, что свидетельствует об их неуменьшающемся значении и силе. Слова ведут нас в глубины труда Христова таким образом, что вдохновляют полностью погрузиться в поклонение:

Пал на лицо Свое в Саду Он,

И на земле лежит Создатель твой,

Воззри же, вот Он на дереве кровавом;

О грешник, тебе ли этого недостает?

 (View him prostrate in the Garden,

 On the ground your Maker lies,

 On the bloody tree behold him;

 Sinner, will not this suffice?)

 В этих четырех коротких строчках мы видим описание труда Спасителя. В них оживает великий теологический парадокс. Мы видим не просто человека, но Бога во плоти. Возвышенный Твоерц всего склонил Свое лицо до уровня творения. Неуязвимый Бог объединяет Себя с человеческой природой, которая может испытать агонию. Кто может измерить глубину этого? Но затем Харт позволяет своей теологии стать призывом к поклонению: "О грешник, тебе ли этого недостает?" Разве знание того, что сделал Бог не вызывает у вас желание поклонятся?

 Следующая строфа продолжает наше углубление в теологические тайны, когда Харт отвечает для нас на постоянно возникающий вопрос: "А что Иисус делает сейчас?"

 О, воплощенный Бог на небеса вознесся,

Он в суд принес заслугу Собственной крови,

Отважься положиться на Него всецело,

Не позволяй доверье ничему иному стать на твоем пути.

 (Lo! Th’ incarnate God ascended,

 Pleads the merit of his blood,

 Venture on him, venture wholly,

 Let no other trust intrude.)

Харт взял этот критически важный текст из Послания к Евреям: "Посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них" (Евр. 7:25). Иисус продолжает Свое священническое служение, применяя к нам завешенный труд Своей жертвы, не только для нашего оправдания, но и для нашего роста в святости. Это удивительно - Иисус "всегда жив", чтобы ходатайствовать за нас. Как же я могу полагаться на кого-то иного? Когда я пою эти теологические истины мое сердце кричит: "Да, я отважусь положиться [только] на Иисуса и всю мою жизнь я отдам только Ему."

Жан Кальвин был одним из самых доксологичных теологов. В описании Вечери Господней, Кальвин с радостью утверждает, что через единение со Христом "все Его может быть названо нашим." Вот знаменитое описание Кальвином этого удивительного обмена:

"Этот удивительный обмен был совершен с нами,

 из-за Его безмерного к нам благоволения; став

 Сыном человеческим среди нас, Он сделал нас

 сынами Бога вместе с Собой; Своим сошествием

 на землю, Он приготовил для нас восшествие на

 небеса; принятием нашей смертности, Он передал

 нам Свое бессмертие; приняв нашу слабость, Он

 дал нам Свою силу; войдя в нашу нищету, Он дал

 нам Свое богатство; взяв на Себя наши грехи

 (которые подавляли нас), Он облек нас в Своей

 праведностью." (Установления, 4.17.2).

Имея такие песни в теологических песенниках, как Кальвинисты могут быть "замороженными избранными" (шутл. прозвище, данное за безэмоциональное проведение служений. Прим. пер.)? Это самое выгодное соглашение во всей вселенной: Бог обменивает Свою жизнь на нашу смерть, Свой покой на наш страх, Свой небесный дом на наше сиротское изгнанничество, Свое прощение на наш грех. И, что еще более удивительно, Он рассматривает это как хорошую сделку. Это рождает во мне желание вскочить из-за клавиатуры и бегать по улице с криками радости. Теология должна пробуждать в нас песню [хвалы]. Наше поклонение должно вести нас в глубины познания великолепной истины о труде Искупителя. Они должны быть как партнеры по танцу, кружащиеся всю вечность.

 Журнал Tabletalk, Январь 2013. Служение Лигоньер. www.ligonier.org