Жесткие движущие силы индивидуализма все еще не возвышаются над культурой как колосс. Мы разделили наши дома на многоквартирные комплексы, а наши церкви по возрасту и полу. Мы разрываем связи, как только находим их хотя бы немного обременительными. Мы живем сами по себе и сами для себя. Но ничто из этого не смогло еще разрушить ту истину, что мы неизлечимо общественные люди.

Например, социологи утверждают десятилетиями, что городские дети, растущие в нестабильных семьях, часто без отцов, естественным образом притягиваются в псевдо семьи, то есть в банды. Даже бандитская шайка отображает черты семьи. Коза Ностра, в конечном счете, означает "Наш Дом".

Тем не менее, нет нужды жить в контексте криминальной субкультуры, чтобы увидеть, как такие семьи действуют, и понять всю показушность и смехотворность ритуального сообщества. Въезжая в долину Лигоньер, Пенсильвания, можно увидеть Лигоньер - маленький город в западной Пенсильвании, в котором я вырос, он так назывался (и называется) еще до того, как такое название получило наше служение. Если вы будете въезжать в долину с юга, вы увидите, как и в большинстве маленьких городов, надпись с приветствием. Эта надпись приглашает вас в город, но обращение в ней исходит не от всех жителей города, а от его ведущих "семей". То есть на этой вывеске вы увидите девизы  Руритан и Рыцарей Колумбуса, принадлежащие Клубу Рутари и Масонской ложе.

Я не являюсь экспертом в области этих светских организаций. Я никогда не присоединялся к ним и не посещал их. Но, тем не менее, ходят слухи, что независимо от служения сообществам, и не зависимо от деловых соглашений, которые там заключаются, существуют различные ритуалы и секреты, которые связывают членов организации. Что совершенно логично. Поскольку эти организации не только становятся псевдо-семьями, но и псевдо-церквями. Они принимают форму одной великой организации, служащей сообществам и проявляющей власть - Церкви Иисуса Христа.

Но мы не должны, из-за очевидного сходства, стыдиться наших действий. Мы не приветствуем друг друга секретными рукопожатиями, но поцелуем. Мы не носим странных шляп, но золотые венцы. И ритуал, который связывает нас вместе, настолько же прост, насколько и могуществен. Нет великой силы в хлебе, и вино не окружено страшной тайной. Кроме [присутствия там] Иисуса, и это уже совсем другое дело. В этом не только сила и тайна, но сила и слава.

Трапеза Господня - это обряд, ритуал, форма и [, в тоже время,] ревущая буря мощи. Конечно же, в ней есть сила напоминать нам о грехе. Тело не было ломимо в автомобильной аварии. Кровь не была пролита из-за неправильного использования кухонного ножа. Нет, мы приходим к ней зная, что мы распяли Его. Мы ломали тело, когда наш грех проливал кровь. Само действие съедания и питие  - это разрушение, которое совершил наш грех, - проникнет в наши сердца гораздо лучше, чем самая убедительная лекция об учении о всеобъемлющей порочности.

Но есть еще большая сила. Поскольку хлебопреломление не только говорит нам о нашем грехе, но и говорит том, что Он прощает. Это же, в конечном счете, Трапеза Господня. Он приглашает нас к ней, чтобы мы могли наслаждаться общением с Ним за столом. Именно потому, что Трапеза это предвкушение неба, я учил моих детей катехизису следующим образом: "Что такое небеса?", спрашивал я их. И учил их ответу: "Иисус будет питать меня." Мы входим в Его прощение и Его мир, когда Он накрывает для нас стол на виду у Его врагов. Он говорит нам покоиться не только в Нем, но и с Ним.

Когда мы утверждаем силу обличения, когда мы утверждаем силу связи с Ним, мы все еще, тем не менее, не видим Тела. Поскольку слава не просто в том, что мы общаемся с Иисусом, но в том, что, когда мы общаемся с Иисусом, мы общаемся друг с другом. Трапеза Господня сильна сделать спорящих, огрызающихся и бранящихся братьев и сестер настоящим телом Христовым. Точно также, как сотни зерен пшеницы собираются вместе, чтобы сформировать один хлеб, так же и сотни зерен пшеницы собираются, чтобы сформировать тело Христа, настоящий хлеб жизни. Господь не накрывает свой стол для одного или двух, но для кишащего множества, которое принадлежит Ему. Трапеза открывает нам глаза не только, чтобы мы могли видеть Его, но и чтобы мы видели Его в наших братьях и сестрах, чтобы мы могли любить их, как нам и было заповедано.

Это все, конечно же, связано. Когда Трапеза напоминает нам о нашем грехе, это помогает нам не смотреть на грехи наших братьев. И когда Трапеза являет нам славу Сына, мы откладываем в сторону стремление к своей славе и поэтому любим наших братьев сильнее. Когда мы приобщаемся к объединяющей нас силе Трапезы, то неожиданно формальные, мирские копии церкви теряют свою привлекательность. Кому нужны странные шляпы и секретные рукопожатия, когда Иисус, которого мы распяли, когда Иисус, которого Он воскресил из мертвых, когда Иисус, который является выражением образа славы Отца, приходит и питает Свою невесту? Да очистит же Он нас, чтобы мы могли любить Его, и еще больше любить Его тело, Церковь.

www.ligonier.org