Если мы не правы в нашем учении о Боге, мы не правы во всем. Мы будем ошибаться во всках вероучительных вопросах. Поэтому наше учение о Боге определяет нашу доктрину искупления. Если, например, мы не верим, что Бог есть Бог гнева, а также Бог любви, и что Его необходимая святость означает неизбежное наказание за грех, то мы не будем верить в заместительный характер смерти Христа на Кресте. Вот почему учение о святом Божьем гневе против греха, который понес Его Сын на Голгофе, так противно либеральному богословию.  Оно имеет ошибочное представление о Боге.

Библия ясно говорит, что непрощенный грешник находится под Божьим проклятием и что «гнев Божий пребывает на нем" (Иоан.3.36). Когда она заявляет, что" Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою" (Гал.3.13), то есть подпал Божьему проклятию, то подразумевается, что, когда Христос был сделан за нас клятвою, Он был объектом Божественного гнева. На кресте Христос понес наказание за нарушение нами закона Божия. Наше наказание было передано Ему. Проклятие, которое Он пережил, в особенности состояло в опыте оставленности Богом. Его человеческая природа знала об этом оставлении, которое есть важнейший элемент проклятия, вечной смерти, ада.

Нельзя сказать, что Отец возненавидел Своего Сына на Кресте. С Его стороны не было никаких эмоций гнева. Он никогда не переставал любить Сына, Которым Он всегда доволен. Но это было страдание суда по воле Божией. Божий гнев в этом контексте следует рассматривать не как эмоцию, но как Божие действие - что подчеркивает Шедд в своей виртуозной трактовке этого вопроса. Кальвин говорит о том же: " Тем не менее мы не считаем, что Бог был враждебен Ему. Как Он  мог гневаться на Своего возлюбленного Сына, на Котором Его сердце (Мтф.3.17). Как мог Христос Своим заступничеством умиротворить Отца по отношению к другим, если бы Он был Сам ненавистен Богу?" (НХВ 2.16.11). Он никогда не любил Своего Сына больше, чем когда Он страдал за грехи Своего народа на кресте. Для некоторых это может показаться несколько эзотеричным и схоластическим, но на самом деле это нужно понять, чтобы избежать опасных недоразумений об отношении со стороны Бога,  когда Он причинил страдания нашему Спасителю.

Из Писания видно, что искупительная смерть Христа была заместительной и что ею Он удовлетворил святость Бога и так позволил Ему оказать благоволение к Своему народу. Джон Мюррей говорит, что "умилостивление предполагает гнев и недовольство Бога, и целью его является удалить это недовольство" (Murray J. Atonement Accomplished and Applied. GR,1955. P.36). Апостол Павел говорит о "Христе Иисусе, Которого Бог послал, чтобы быть умилостивлением через веру, Своей Кровью" (Рим.3.24 KJV). Многие, следующие Ч. Додду, хотят заменить «умилостивление» на «искупление», гораздо более слабое слово. Слово, переведенное как «умилостивление» имеет отношение к предотвращению Божественного гнева. Леон Моррис комментирует: «Если есть праведный гнев Бога, и Новый Завет ясно говорит, что он есть, то это не может быть проигнорировано в процессе прощения" (Morris L. Cross in New Testament. N.Y.,1955. P.349). Умилостивление, то есть отведение Божьего гнева, лежит в основе искупительного дела Христова. Мюррей хорошо говорит: "Благодать действительно правит, но благодать, царствующая без правды, не только невозможна, она немыслима" (Ibid. P.20).

Когда Джеймс Денни указывает, что Искупление является "поддержанием Христом нравственного порядка мира, установленного Богом" (Denney J. The Teaching on Atonement. Edinburgh,1903. P.235) - он являет радикальный недостаток в своем понимании замещения. Искупление было бесконечно больше, чем "дань", уделенная Божией праведности Если это все, что имеется в виду под заменой, то термин используется в очень сниженном смысле. Христовы страдания, с этой точки зрения, были лишь примером того, что грех заслужил, и возмущения Бога грехом. Это на самом деле лишь старая правительственная теория Гроция (1583-1645), которая не видит смысла перенесения наказания по закону и снижает Крест до не более чем символа. Не удивительно, что Денни открыто отвергает учение об искуплении в изложении Лютера, Кальвина и Джона Оуэна (Ibid. P.49, 263).

Естественно, идея предотвращения гнева Божия через заместительные страдания противна либералам. Карл Генри цитирует Н.Титуса: "Для многих это кажется аморальным -представить Бога как Того, Кто должен быть успокоен кровью жертвы. Мы не можем мыслить искупление как умиротворение разгневанного монарха.... Многие концепции таких вещей, как кровь искупления, искупление, выкуп, замена, удовлетворение и тому подобное, не только потеряли сегодня большую часть своего значения, но они оскорбляют нравственное чувство" (Henry C. Christian Personal Ethics. Nashville,1971. P.364 f.). Таким образом, человек создает Бога по своему образу!

Конечно, этот аспект креста был понят карикатурно и неверно, если кто-либо предположил, что Христос должен был успокоить разгневанного Бога для того, чтобы превратить его в любящего Бога. Понимание любви Божией имеет решающее значение в этом вопросе. "Бог явил Свою любовь к нам, так что в то время, что мы были еще грешниками Христос умер за нас" (Рим. 5.8 KJV).  Крест Христов есть высшее проявление любви Божией. Бог "не пощадил Сына Своего, но предал Его за всех нас" (Рим.8.32). Драгоценность жертвы соответствует величию любви. Здесь нет никакого конфликта Божьего гнева и Божьего сострадания, они существуют одновременно.

Однако есть та разница, что гнев Божий против греха неизбежен, в то время как его милость не является чем-то обязательным и зависит исключительно от Его благоволения. Как Святой Бог Он должен наказывать грех, но Он не обязан умилостивить Свой собственный гнев. Из милости Он решил сделать это, и Он сделал это на кресте Иисуса Христа. Там нет никакого конфликта, между священным гневом Божьим и святой любовью Божией. Джон Мюррей точно говорит:  «Одно дело сказать, что гневный Бог стал любящим. Это было бы совершенно ложным. Другое дело, сказать, что гневный Бог и есть любящий. Это будет совершенно верно" (Op.cit. P.37). "В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1 Иоан.4.10). Таким образом, апостол Павел, взирая на крест, мог сказать: "Мы спасемся Им от гнева" (Рим.5.9). Мы спасены от грядущего гнева, который постигнет нечестивых в день суда.