Отношение к труду позволяет определить саму суть общества. Древние греки считали труд проклятием и ничем больше. Их общество поддерживало рабство, чтобы свободные люди, как боги, могли пребывать в созерцании и искать бессмертия. Но такие представления о труде важны не только для понимания подобных обществ, они влияют на практический жизненный опыт большинства людей. Кальвинизм связан с очень конкретным взглядом на труд. "Протестантскую этику и дух капитализма" часто определяли как представление о ценности тяжелого труда, бережливости и верности своему мирскому призванию, которое с такой точки зрения якобы есть признак избрания человека к вечному спасению. Хотя этот термин стал популярен после этой работы Макса Вебера (1905) некоторые утверждают, что "на протяжении последних трех веков западная цивилизация была во власти секуляризованного извращения изначальной  пуританской трудовой этики". Даже современная литература часто ссылается на кальвинизм и пуританство как на характер политических и экономических систем в Северной Америке. Светские критики указывают на то, что протестантская мораль требовала участия религии в публичной жизни и политике. Некоторые винят пуританское наследие в том, что оно наносило вред здоровью людей и окружающей среде. Иногда же это наследие связывают с "теологией здоровья и процветания", с дисбалансом труда и отдыха в обществе и даже с использованием навязчивого маркетинга и рекламы! Учитывая все эти искажения, существует необходимость разработки кальвинистского вероучения и его правильного приложения к вопросам труда, профессии и призвания. Я предлагаю три общие темы, которые позволят переориентировать наше понимание кальвинизма применительно к взгляду на труд.

Во-первых, протестантские реформаторы видели в труде внутреннее достоинство. Кальвин писал: "Ни одна работа не может быть такой малозначительной и грязной, чтобы не иметь значения и достоинства в глазах Бога". Хью Латимер связывал достоинство труда с делом Самого Христа: "Это замечательная вещь, что Спаситель мира и Царь царей не стыдился труда и жил очень простыми занятиями". Джон Коттон отметил, что "вера готова принять любую работу, даже домашнюю, как призвание, которое дано нам, хотя бы плотское сердце готово этого стыдиться".
В принципе кальвинистское учение о труде можно резюмировать следующим образом. 1. Бог действует, и мы призваны нести Его образ. 2. Бог получает удовлетворение от Своей работы. 3. Бог подает нам через наш труд. 4. Бог заповедал человеку трудиться, и трудиться в рамках Его заповедей. 5. Бог возлагает на нас ответственность за наш труд и рассчитывает, что мы будем прославлять Его на рабочем месте. 6. Бог дает особые дары, предназначенные для удовлетворения конкретных потребностей в продвижении Его Царства. 7. Падение радикально повлияло на наш труд. Работа стала тяжелой, наши усилия приносят нам лишь тернии и волчцы. Падший человек стремится прославить себя, а не своего Творца через работу. 8. Труд есть лично, а также социально значимая деятельность. 9. Бог получает удовольствие, творя красоту, и Священное Писание не сосредоточено только на функциональных и утилитарных аспектах вещей. 10. Христос трудился, исполняя часть своего активного послушания, и во Христе труд верующего становится активным послушанием.

Во-вторых, кальвинизм тесно связывает труд с призванием. Одним из наиболее влиятельных пуританских трудов по призванию является работа Перкинса "Трактат о призвании людей" (1603). Излагая 1 Кор.7.20: Каждый оставайся в том звании, в котором призван" Перкинс определяет призвание как "определенный род жизни и занятий, возложенный на человека Богом во имя общего блага". Он использует военные метафоры и аналогию с часами чтобы показать, как призвания лиц связаны друг с другом, не допуская, что человек может оставить свое призвание, если он не получит на то свободу от Бога. Цель призвания - не индивидуальные достижения, но общее благо, то есть "польза и благосостояние людей". "Общее благо людей стоит в том, что они не только живут, но что они живут хорошо, в праведности и святости и ради истинного счастья. И для достижения его Бог назначил и использовал все призвания и Своим провидением поставил определенных лиц нести их".

Перкинс различает общее и личное призвание. Общее призвание - это призвание каждого христианина. В этом контексте верующий должен исполнять свое личное призвание, которое включает в себя "выполнение тех или иных обязанностей" по мере применения своих различных даров. "Есть разнообразие даров, которые Бог дарует Своей Церкви и уделяет пропорционально каждому обществу". Наши дары даны нам не только для нас, но и для служения Церкви и обществу. Как утверждает Перкинс  - "каждое частное призвание должно быть осуществлено в соответствии с общим призванием христианина. Недостаточно для человека быть христианином в собрании, но он должен явить себя таковым в своем личном призвании. Например, магистрат должен быть христианином не только как человек, но и как магистрат, как тот, кто носит меч".   Перкинс приходит к выводу, что преимущества, которые мы сами получаем от нашего призвания, не есть его реальная цель. "Кто-то из людей может сказать: разве мы трудимся в нашем призвании не для того, чтобы кормить наши семьи? Я отвечу, что это должно быть сделано, но это не цель нашей жизни. Истинная цель нашей жизни - это служение Богу и принесение пользы людям, и для этого Бог посылает нам свои благословения, а также позволяет нам жить от своих трудов". В отличие от средневекового дуализма, который рассматривал созерцание как лучший способ поклоняться Богу, реформаторы рассматривали всякий труд как поклонения.

Для Кальвина Бог не есть "ленивое и дремлющее всемогущество", как изображают Его софисты, но Он "действенен, бдителен и активен". Как отмечает Ли Харди, "отсюда следует, по мнению Кальвина, что мы выражаем в делах образ Божий в нас, и что мы становимся наиболее богоподобными не тогда, когда мы отворачиваемся от действия, но когда мы участвуем в нем". Наконец, это правда, что пуритане не стали бы отрицать, что верующие вправе рассматривать свой труд как средство получит благословения от Бога, Который верен завету (1 Фес.3.10). Но нигде пуританская литература не поддерживает идею о том, что богатство должно рассматриваться как признак Божьего благоволения. Общей темой в сочинениях пуритан является духовная опасность, присущая богатству.

Ричард Бакстер предупреждает: «Помните, что богатство действительно делает спасение более трудным для человека". Пуританин Сэмюэл Уиллард отмечает: «Как богатство не является свидетельством Божьей любви, так бедность не означает Его гнев или ненависть". "Каждая эпоха, - пишет Лиланд Райкен в книге "Труд и отдых в христианской перспективе" - имеет свой взгляд на труд, соответствующий преобладающей социальной практике". Он утверждает, что когда западная цивилизация стала отходить от своих религиозных корней, трудовая этика также утратила религиозную основу.  Христианский взгляд на труд должен быть основан на чем-то более авторитетном, нести нечто более глубокое и более прочное, чем просто человеческая мысль. Настало время для серьезного и вдумчивого восстановления реформатской теологии труда. Такое восстановление подтвердит достоинство и призвание любой работы, но при этом признает неадекватность даже величайших человеческих усилий творению справедливости и добра - то есть труду, который прославляет Бога.