//Дж. Гранд - писатель и пастор в Пресвитерианской Церкви Америки. Он является основателем учебного центра Кингс Медоу и Классической Школы в Франклин, Теннеси.//

К 13 столетию идеалистическая борьба Запада с пугающей угрозой Ислама пришли к бесславному концу; упадочная экономика Запада набросила покрывало депрессии на некогда процветающие и благоденствующие земли; его лидеры купались в богатстве и состязались друг с другом, в то время, как их подданые страдали от нищеты страха и несправедливости; а духовные лидеры церкви были запятнаны вопиющими грехами и извращениями, похотью и алчностью. И поэтому нет ничего странного в том, что даже самые благочестивые люди склонялись к опрометчивым и авантюрным суевериям или уходили в робкое монашеское уединение.

Звучит знакомо? Так и должно быть. Позднее Средневековье, не смотря на все свои очевидные отличия, настолько похоже на сегодня, что известное высказывание историка Маргарет Тачман об "отдаленном зеркале", может быть очень даже актуально. На самом деле подъем "Нового Монашеского Движения" среди молодых, городских, евангельских хипстеров в наши дни напоминает нам, что мы не так сильно и отличаемся от наших почти забытых предков, как мы об этом думаем. И хотя это желание, найти укрытие во времена нестабильности, недоверия и разрушающейся культуры, вполне понятно, это все-таки не библейское решение.

Честертон как-то сказал, что наш мир одновременно является и замком великана-людоеда, который надо брать штурмом, и летним домиком, куда человек может прийти на отдых после целого дня трудов. Он сказал, что жизнь в этом падшем мире и сражение, и убежище; это одновременно и опасное путешествие и мирный отдых. Другими словами, он признавал, что мир, в котором мы живем, работаем и служим - это парадокс - что, конечно же, явяется в высшей степени библейской идеей.

Например, мы знаем, что наш мир - это только временное жилище. Он "проходит" (1 Ин. 2:17), и мы здесь только на некоторое время, как странники и пришельцы (Деян. 7:6). Поскольку мы принадлежим к дому Божьему (Еф. 2:19), наше гражданство на небесах (Флп. 3:20). Мы должны быть естественным образом привязаны к тому что свыше (Кол. 3:2).

В дополнение к этому наш мир наполнен опасностями, трудами и ловушками (Иер. 18:22). Вместе с плотью и дьяволом, он ведет войну против святых (Ин. 15:18). "Ибо всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего"  (1 Ин. 2:16). Мир не може принять Духа Истины поскольку "забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно" (Мф. 9:22).

Но, слава Богу, Христос победил мир (Ин. 16:33) и избрал нас "от мира" (Ин. 15:19). Поэтому мы должны не походить на этот мир (Рим. 12:2), и не любить его (1 Ин. 2:15), ведь Христост "отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века" (Гал. 1:4). И хотя некогда мы "жили, по обычаю мира сего" (Еф. 2:2),  теперь мы должны "хранить себя неоскверненным от мира" (Иак. 1:27). И в самом деле "дружба с миром есть вражда против Бога" (Иак. 4:4), ведь кто дружит с миром - враждует с Богом. Поэтому, предупреждения против мирского умонастроения и привязанности к миру доминируют в библейской этике.

Но тогда возникает проблема, разве нет? Мы должны продолжать жить в мире. Мы должны быть "в" мире, но не быть "от" мира сего. И этого не просто достигнуть. Как написал Жан Кальвин: "Ничто так ни трудно как отбросить плотские мысли, подчинить и отвергнуть наши ложные желания, посвятить себя Богу и нашим братьям и жить жизнью ангелов в мире греха."

И, что еще усложняет задачу, мы не только должны жить в этом падшем мире, но и трудиться в нем (1 Фес. 4:11), служить в нем (Лк. 22:26) и проводить богослужения (2 Тим. 4:5). Мы были назначены посланниками к миру (2 Кор. 5:20), священниками для него (1 Пет. 2:9) и для свидетельства ему (Мф. 24:14). (Matt. 24:14). Мы даже должны идти до самых краев земли (Деян. 1:8), предлагая доброе исповедание о вечной жизни, к которой мы призваны (1 Тим. 6:12).

Причина для такого, казалось бы противоречивого состояния дел - вражда с миром с одной стороны и ответственность за него с другой - в том, что Бог так возлюбил мир, что отдал сына своего единородного (Ин. 3:16). Хотя мир находится во власти Лукавого (1 Ин. 5:19) и не знает ни Бога, ни детей Божьих (1 Кор. 1:21), Бог во Христе примирил мир с собой (2 Кор. 5:19). Иисус - свет миру (Ин. 8:12). Он Спаситель мира (Ин. 4:42). Он агнец Божий, который берет на себя грехи мира (Ин. 1:29). И на самом деле Он был жертвой умилостивления за наши грехи, и не только за наши, но и за грехи всего мира (1 Ин. 2:2). Во Христе все найдет свое примирение с Богом, и наконец царство мира сего сделается царством Господа и Христа (Откр. 11:15).

На самом деле целостный Христианский взгляд на жизнь и труд должнен признавать обе эти перспективы в отношении мира - и относиться к ним с одинаковой серьезностью. Он должен быть сосредоточен на мире, но не быть мирским. Он должен совмещать духовные заботы с временными делами. Он должен соединять в себе и небесные надежды и земную жизнь. Он должен согласовывать сердечную веру и земную практичность.

Единственный способ как мы можем это сделать - это принести нашу веру прямо в глубину неразберихи нашего мира. И хотя существуют многочисленные положительные стороны движения "Нового Монашества" - включая заботу о справедливости, о бедных, о жертвенном служении и обществе завета, - его высшие идеи лучше всего достигаются когда мы занимаемся миром, когда мы исполняем заповедь: "Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь" (Мф. 28:19-20).

Журнал Tabletalk, Сентябрь 2013. Служение Лигоньер. www.ligonier.org