БОЖЕСТВЕННЫЙ НАДМИРНЫЙ СВЕТ
Джонатан Эдвардс (1734)
http://www.monergism.com/thethreshold/articles/onsite/edwards_light.html

Предварительная версия перевода

И Иисус отвечал и сказал Ему: блажен ты, Симон, сын Ионин, ибо не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах.
Мтф.16.17

Христос говорит эти слова Петру по поводу исповедания им своей веры в Него как Сына Божия. Наш Господь спрашивал тогда Своих учеников, кем они Его считают, и это должно было дать повод для всего последовавшего. Некоторые ответили Ему, что считают Его Иоанном Крестителем, а другие - Илией или Иеремией, или другим пророком. Когда они, таким образом, дали ответы, Христос желает подвести итог. Симон же Петр, которого мы всегда находим наиболее ревностным, первым с готовностью ответил на вопрос: "Ты - Христос, Сын Бога Живого". 
Об этом Христос говорит в нашем тексте то, что мы видим.
1. Он благословляет Петра: "Блажен ты, ибо ты счастливый человек; ты знаешь то, чего не знают другие - что Я Сын Бога Живого; ты отличаешься от тех, что ослеплены, обмануты и ходят во тьме, как вы теперь, говорящие, немного подумав, что Я Илия или Иеремия, и некоторые одно, а другие другое, но ни один из вас не прав, но все заблуждаются. Блажен ты, кто столь отличен от других, что тебе дано знать истину об этом". 2. О причине этого блаженства Петра Христос говорит, что именно и только Бог показал это ему. Вот свидетельство его благословения.
Во-первых, это показывает, каким особым образом отмечены от Бога те, кого Он ставит выше других. Как блаженны они, кто отличны от других, мудрых и великих людей, книжников, фарисеев и правителей, и от народа в целом, что остается во тьме, следуя своим заблуждениям, и они отделены по имени потому, что Отец Небесный явил Свою любовь к тебе, Симон, сын Ионин! Это твое благословение, ибо это значит, что ты стал предметом отличительной Божией любви.
Во-вторых, об этом благословении свидетельствует знание, которое превыше всего, что могут открыть плоть и кровь. Это такое знание, говорит Христос, что только Отец Мой Небесный может дать; оно слишком высоко и отлично от любого знания, сообщаемого другими средствами, и ты благословен, ибо знаешь то, чему лишь Бог мог научить тебя.
Об этом говорится здесь и в отрицательной форме, и в положительной; в положительной, ибо только Бог назван Автором этого знания; в отрицательной, ибо плоть и кровь не могут открыть его. Бог является Автором всякого знания и понимания вообще. Он есть Автор тех знаний, что обретаются посредством человеческого научения; Он является Автором всего морального благоразумия, а также знаний и навыков, которые люди имеют в мирских делах. Поэтому сказано, что весь Израиль "мудр сердцем", и об искусных мастерах - что Бог "исполнил их духа премудрости" (Ис.28.3).
Бог является Автором и таких знаний, но все же не таким образом, каким плоть и кровь открывают их. Смертный человек способен обретать знание человеческих наук и искусств и умения в мирских делах. Бог является Автором таких знаний иными средствами; плоть и кровь используются Им в качестве промежуточных или вторичных причин этого знания, и Он передает его через власть и влияние естественных средств. Но то духовное знание, о котором говорится здесь - это знание, Автором которого является только Бог; Он открывает его Сам, без посредства плоти и крови, не используя промежуточные естественные причины, как Он это делает с другим знанием.
То, о чем мы слышали, показывает, что когда Христос расспросил учеников и они сказали Ему то, что знали, как правило, ошибаясь и будучи разделены и посрамлены в своих мнениях о Нем, Петр исповедовал с уверенностью, что он считает его Сыном Божьим. Из этого следовало, что сие открыли ему не плоть и кровь, но Бог; ибо если бы это знание зависело от естественных причин или средств, то как бы оно пришло в собрание бедных рыбаков, малограмотных и необразованных людей, которые достигли в итоге познания истины, в то время как книжники и фарисеи, люди со значительно большими преимуществами, и с большими знаниями и мудростью во многих вопросах, остались в неведении? Это могло произойти только благодаря благому и отличительному влиянию и откровению Духа Божия. Поэтому я хотел бы сделать предметом своего рассуждения об этих словах  вот что.

Доктрина

Существует такая вещь, как духовный и Божественный свет, передаваемый душам от Бога и имеющий иной характер, чем любой свет, что обретается естественным путем. И об этом я должен:
I. Показать, что этот Божественный свет существует.
II. Каким образом он дается непосредственно Богом, и не обретается естественным путем.
III. Показать истину учения, и затем заключить кратким выводом.

I. Во-первых, я должен показать, что этот Божественный свет существует. И для этого нужно, во-первых, отметить несколько вещей, которые им не являются.
1. То видение, что имеют естественные люди относительно своих грехов и страданий, не является духовным и Божественным светом. Люди в естественном состоянии могут иметь чувство вины, которая лежит на них, гнева Божия и опасности Божественного возмездия. Такие убеждения содержат некий свет и осознание истины. То, что некоторые грешники имеют большее чувство вины, осуждения и грядущих страданий, чем другие, показывает, что некоторые из них имеют больше света и последования истине, чем другие. И этот свет и осуждение могут быть от Духа Божия, Который убеждает людей в их грехе, но все же природа гораздо более тесно связана с этим светом, чем с духовным и Божественным светом, о котором идет речь, ибо Дух Божий действует здесь только в качестве помощи природным принципам, а не вливает каких-либо новых принципов. Общая благодать отличается от особой тем, что она влияет лишь с помощью природы, а не путем придания благодати или какого-либо особого дара, стоящего над природой. Этот свет является вполне естественным, и он не выше того, чего достигает природа, хотя он и выше того, что могут получит люди, если они останутся полностью сами собой; или, другими словами, общая благодать только помогает способностям души более полно сделать то, что они могут сделать по своей природе, как естественные совесть или разум, то есть сообщить человеку сознание вины, которое будет обвинять и осуждать его, если он сделал что-то не так. Совесть есть принцип естественного человека, и работа, которую она производит, как таковая дает понимание добра и зла, соотношения между правильным и неправильным, а также воздаяния. Дух Божий может присоединиться к тем убеждениям, которые иногда имеют невозрожденные люди, и помочь совести исполнить эту работу в большей степени, чем если бы они были представлены сами себе; Он помогает ей бороться против тех вещей, которые, как правило, противоречат природе.  Но обновление и освящение от Духа Святого, эти вещи, вносимые Им в душу, стоят выше природы, и им нет ничего подобного в природе; и они даются, чтобы существовать в душе постоянно и в соответствии с таким устроением, которое дает совершенно новую основу для работы принципов природы. Мало того, что остальные принципы теперь могут исполнять свою работу более свободно и полно, но эти принципы восстанавливаются, будучи уничтожены в результате падения, и теперь ум может постоянно осуществлять те действия, способности к которым полностью лишала его власть греха, как мертвое тело не способно исполнять ни одного жизненного акта.
Дух Божий действует совершенно иным способом в этом случае, нежели в другом. Он действительно может воздействовать на разум естественного человека, но в сознании святых он действует как пребывающий жизненный принцип. Он действует на сознание невозрожденного человека как внешний, случайный агент, но, действуя в нем, Он не объединяет Себя с ним, ибо несмотря на все Его влияние, они как личности - все еще душевные, не имеющие Духа (Иуд.19). Но Он объединяет Себя с умами святых, делая их Своим храмом, и влияет на них как новый и сверхъестественный принцип их жизни и дел. Здесь есть та разница, что Дух Божий, действуя в душе благочестивого человека, обитает и действует там в Своей собственной природе и имеет общение с ним. Святость есть истинный характер Духа Божия. Святой Дух действует в уме благочестивых, объединяя Себя с ними, обитая в них и сообщая им Свою собственную природу при осуществлении их способностей.  Дух Божий может действовать в твари, и все же не вступать с ней в общение. Он может действовать на неодушевленные существа, как Он "носился над водами" в начале творения, и также Он может действовать на умы людей разными способами и может общаться с ними не более, чем с неодушевленными существами. Например, Он может возбуждать в них определенные мысли, может помогать работе их естественного разума и понимания, или другим природным принципам, и это без союза с душой, но действуя на нее, как на внешний объект. Но когда Он действует Своим святым влиянием и через духовную работу, Он действует так, что особым образом связывает нас с Самим Собой, как существа духовные. 
2. Этот духовный и Божественный свет не состоит в каком-либо впечатлении на воображение. Это не впечатление на ум, который видит какую-либо вещь телесными глазами; это не фантазия или идея внешнего света или славы, красоты формы или лица, или видимого блеска и яркости какого-либо объекта. Воображение может быть сильно впечатлено такими вещами, но это не духовный свет. В самом деле, когда духовные вещи живо раскрываются в уме, и он сильно зависит от могущества Божественного света, он может, и вероятно, часто так и происходит, испытывать сильное влияние не воображение, так что впечатления от внешней красоты и яркости могут сопровождать его духовные открытия. Но духовный свет не есть то, что просто впечатляет воображение, ибо он превышает все, что оно может дать. Природные люди могут иметь столь яркие впечатления в своем воображении, что мы не можем этого понять, но дьявол, который обращается ангелом света, может создать в нашем воображении внешнюю красоту, видимую славу, звуки, речь и другие подобные вещи, которые не имеют отношения к природе духовного света.
3. Этот духовный свет не предполагает каких-либо новых истин или предложений, не содержащихся в Слове Божием. Там, где уму предлагаются новые истины или доктрины, независимо от уже данного откровения, в устной или письменной форме, имеет место вдохновение, уподобиться в котором пророкам и апостолам претендуют некоторые энтузиасты. Но духовный свет - это совсем не то же самое, что вдохновение; он не открывает нового учения, не предлагает чего-то нового для ума, он не учит ничему новому о Боге, Христе или ином мире, чего нет в Библии, но дает нам только те вещи, которые преподаны в Слове Божием.
4. Не все, что для людей имеет вид религии или благочестия - это духовный и Божественный свет. Люди, имеющие лишь простые принципы природы, могут быть затронуты вещами, которые имеют особое отношение к религии. Природный человек может, например, быть тронут рассказом об Иисусе Христе и страданиях, которые Он прошел, как и любой другой трагической историей; он может сострадать Ему или иметь интерес к тому, чтобы обрести нечто от Него, и может быть тронут Им, не веря в Него, как люди бывают растроганы тем, что читают в романе или видят в театре. Человек может быть затронут живым и красноречивым описанием многих прекрасных вещей, которые сопровождают состояние благословенных душ на небесах, как его воображение может развлекать романтическое описание сказочной страны или чего-либо подобного. И есть общее убеждение в истинности религиозных вещей, которые люди обретают через образование, которое может помочь им направить свои привязанности. Мы читаем в Писании о многих людях, которые были в значительной степени тронуты некими вещами религиозного характера, которые вполне реальны и в то же время представлены нам как совершенно безблагодатные, и многие из них очень плохи для людей. Поэтому человек может иметь вид религиозности и благочестия, и в то же время быть совершенно лишенным духовного света. Плоть и кровь вполне может быть автором этого; один человек может передать это другому, не за счет видения Божественных вещей, а вполне естественным путем, но только Бог может открыть действительнодуховные вещи. Но теперь я должен перейти к тому, чтобы показать,
во-вторых, что есть этот духовный и Божественный свет.
И он может быть описан таким образом: истинный смысл Божественного превосходства таких вещей раскрывается в Слове Божием, и убеждение в истине и реальности их проистекает из него же. Этот духовный свет, прежде всего, состоит в первом из упомянутого, а именно, в реальном смысле и понимании Божественного превосходства вещей, раскрывающихся в Слове Божием. Духовная и спасительная убежденность в истине и реальности этих вещей возникает из такого видения их Божественного превосходства и славы, так что убеждение в их истинности является естественным следствием этой Божественной славы. В этом духовном свете, следовательно, существует:
1. Истинный смысл Божественного и славного превосходства религиозных вещей; реальное чувство всепревосходства Бога и Иисуса Христа, и Его дела искупления, а также пути и дела Божия в Евангелии. Есть Божественная и превосходная слава в этих вещах; их превосходство имеет значительно высшее происхождение и более возвышенный характер, чем в других вещах, и слава их отличается от всего земного и временного. Тот, кто просвещен духовно, действительно воспринимает и видит все это, имеющее для него смысл. Он не просто верит умом, что Бог славен, но имеет ощущение славы Бога в своем сердце. Для него существует не просто умственное убеждение, что Бог свят, и что святость прекрасна, но у него есть чувство красоты святости Бога. Для него есть не спекулятивное рассуждение о том, что Бог милостив, но понимание милости Бога как явленной лично ему, и чувство красоты этого Божественного атрибута. 
Существует двойное понимание или знание того блага, которое Бог дает уразуметь человеку. Первое является лишь спекулятивным и условным. Когда человек судит лишь спекулятивно о любой вещи, которая по общему согласию людей является превосходной, он видит ее наиболее общие преимущества, ценности и достоинства. Другое же понимание состоит в уразумении сердцем и чувстве красоты и сладости вещей, доставляющей сердцу разумное удовольствие и радость в их присутствии. В первом случае осуществляются лишь спекулятивные способности или понимание, отличное от воли и расположения души. В последнем воля, желания и сердце связаны воедино. 
Таким образом, существует разница между наличием мнения, что Бог свят и добр, и чувством красоты Его святости и благодати. Ибо есть разница между наличием умственного знания, что мед сладок, и чувства его сладости. Человек может иметь первое и не знать вкус меда, но он не может знать последнего и не иметь представления о вкусе меда в уме. Есть разница между знанием, что человек красив, и наслаждением его красотой. Первое может быть получено понаслышке, но второе - только видя лицо. Есть большая разница между простым спекулятивным и рациональным суждением о превосходстве какой-либо вещи, и чувством ее сладости и красоты. Первое держится только в голове, и в нем заинтересован только спекулятивный ум, но в последнем заинтересовано сердце. Когда сердце имеет разумный опыт красоты и сладости вещи, оно обязательно испытывает удовольствие от ее переживания. Это подразумевается в разумном суждении нашей души о прелести той или иной вещи, если сама ее идея сладка и приятна душе, но это глубоко отличается от разумного мнения о превосходстве этой вещи.   
2. Так возникает это уразумение Божественного превосходства вещей, содержащихся в Слове Божием, убежденность в истине и реальности их, прямо и косвенно.
Во-первых, косвенно, и это двумя способами.
1. Как только предрассудки, которые взимаются на истину Божественных вещей, по-настоящему удаляются, ум становится должным образом чувствителен к силе разумных аргументов за их истинность. Ум естественного человека полон предрассудков против истины Божественных вещей; он полон вражды против учения Евангелия, что ущербляет силу тех аргументов, которые доказывают ему его правду, и заставляет их терять свою силу для ума. Но когда человеку открывается Божественное превосходство христианского учения, это разрушает вражду, удаляет эти предрассудки, освящает разум и заставляет его открыться к силе аргументов в пользу его истинности.
Таким образом, чудеса Христа производили разный эффект, убеждая учеников, хотя они могли бы убедить и книжников и фарисеев. Не то чтобы их разум был сильнее или более совершенным, но он был освящен, и те ослепляющие предрассудки, что сгубили книжников и фарисеев, были удалены из разума учеников, познавших превосходство Христа и Его учения.
2. Так не только удаляются предрассудки, но безусловно укрепляется сам разум. Это делает даже спекулятивные понятия более живыми. Внимание ума закрепляется на такого рода предметах и направляется на них, ибо он призван получить о них более четкое представление, и это позволяет ему более четко видеть свое соотношение с вещами и уделять им большее внимание. Сами идеи, которые иначе темны и неясны, теперь производят впечатление большей силы и легче воспринимаются, так что ум может лучше судить о них. Если мы видим земные предметы, когда их озаряет свет солнца, нам много легче различить их истинные формы и взаимоотношения, чем видя их при тусклом свете звезд или в сумерках.
Ум, имеющий осознание превосходства Божественных предметов, пребывает на них с восторгом, и силы души в большей мере оживляются и пробуждаются, используясь в созерцании их, и проявляют себя более полно и для многих других целей. Красота и сладость предметов воспринимается через эти способности, которые все более упражняются, так что сам разум получает гораздо больше преимуществ от своего надлежащего и свободного употребления и для достижения своих собственных целей, будучи свободен от тьмы и заблуждений.
Во-вторых, истинный смысл превосходства Божественных вещей открывается в Слове Божием более прямо с непосредственным убеждением нас в их истинности, и превосходство этих вещей раскрывается в высшей степени. В них есть красота, которая столь Божественна и Богоподобна, чо значительно и явно отличает их от вещей просто человеческих, изобретателями и авторами которых являются люди; и их слава настолько высока и велика, что ясно видно повеление согласиться с их Божественностью и реальностью. При наличии фактического и живого раскрытия этой красоты и превосходства невозможна любая мысль, что это дело человеческое или плод изобретений людей. Это свидетельство того, что те, кто духовно просвещены истинностью религиозных вещей, обладают своего рода интуитивным и непосредственным доказательством. Они верят, что доктрины Слова Божия божественны, ибо они видят их Божественность, то есть трансцендентную и явно отличающую их славу, такую, которая уже не оставляет места для сомнений в бытии Бога. 
Такое убеждение в истинности религии, как это, то есть возникающее с чувством Божественного превосходства, которым обладают истинные духовные убеждения, и есть спасительная вера. И ее происхождение таково, что оно очень существенно отличается от общего согласия, на которое способны и невозрожденные люди.
II. Перейдем теперь ко второму предложенному вопросу, а именно покажем, как этот свет непосредственно дается Богом и не обретается естественным путем. 
1. Он не предназначен для естественных способностей и не используется ими. Естественные способности являются предметом этого света, хотя и таким образом, что они не просто пассивны, но активны в нем; в нем используются и упражняются действия, относящиеся к человеческому пониманию. Бог, давая этот свет душе, имеет дело с человеком по его природе, как разумным существом, и использует его человеческие способности. Но все же этот свет исходит непосредственно от Бога, и хотя наши способности используются им, но как его предмет, а не как причина, и действие этих способностей в нем является не причиной его, но оно либо подразумевается в свете, который передается через них, либо является следствием этого. Так наши глаза, видящие различные предметы, не являются причиной света, когда встающее солнце открывает эти предметы нам.
2. Это не предполагает, что внешние средства не имеют никакого отношения к этому действию. Как я уже отметил, дело здесь обстоит не так, как с вдохновением, предлагающим нам новые истины; этот свет дает только те истины, которые открываются в Слове Божием, и потому он не дается без слов. В этом действии используется Евангелие; этот свет есть "свет благовестия о славе Христовой" (2 Кор.4.4). Евангелие подобно стеклу, через которое этот свет передается нам: "Теперь мы видим как бы сквозь стекло" (1 Кор.13.12).
3. Когда говорят, что этот свет дается непосредственно Богом и не обретается естественным путем, это значит, что он дается Богом без использования любых средств, которые работают собственными силами или природными силами, данными от Бога, хотя и не без посредства вообще любых сил, производящих это следствие. На самом деле мы не всегда видим вторичные причины того, что производится Богом. Слово Божие не является надлежащей причиной этого следствия, ибо оно само не работает через какие-либо чисто природные силы. Оно только использует их, чтобы донести до ума предметы и наставления этого спасительного познания, и на самом деле именно последние открываются и доводятся до нас через природные силы или влияния. Эти вещи передают нашему сознанию те или другие доктрины, они являются причиной представления о них в наших головах, но не в смысле Божественного превосходства их в наших сердцах. Ведь человек не может иметь духовный свет без слов. Но это не значит, что слово как таковое вызывает свет. Ум не может видеть превосходства какой-либо доктрины, если она сперва не будет представлена сознанию, но видение превосходства доктрины может быть сразу от Духа Божия, хотя ее передача или представление может совершаться через слово. Так понятия, которые являются предметом этого света, доводятся до ума Словом Божим, но до сердца, в котором этот свет обитает, они доводятся сразу же Духом Божиим. Например, понятие, Кто есть Христос, и что Он свят и добр, доводится до ума от слова Божия, а чувство всепревосходства Христа и Его святости и благодати, тем не менее, дается непосредственно работой Святого Духа.
III. Теперь, чтобы показать истину данного учения, то есть показать, что существует такая вещь, как духовный свет, который был описан как исходящий непосредственно от Бога, я хотел бы кратко показать, что это учение является библейским и разумным.   
Во-первых, это учение библейское. Я не просто могу привести тексты, но эта доктрина изобилует в Писании, которое везде учит, что святые отличаются от нечестивых тем, что у них есть полученное от Бога знание Бога и Иисуса Христа. Я упомяну лишь несколько текстов из многих. "Всякий, кто грешит, не видел Его и не знает Его" (1 Иоан.3.6). "Делающий добро от Бога, кто творит зло, не видел Бога" (3 Иоан.11). "Мир уже не увидит Меня, а вы увидите Меня" (Иоан.14.19). "И это есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и Иисуса Христа, посланного Тобою" (Иоан.17.3). Это знание Бога и Христа не может быть просто спекулятивным знанием, ибо это то видение и знание, которым святые отличаются от нечестивых. И, согласно Писанию, эти виды знания настолько различны по степени и обстоятельствам, а также по своим следствиям, что они должны быть совершенно разными по своему характеру и благам.
И об этом свете и знании всегода говорится, как о непосредственно данном Богом. «В то время Иисус отвечал и сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты сокрыл сие от мудрых и разумных и открыл младенцам.  Ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение.  Все предано Мне Отцом Моим., и никто не знает Сына, кроме Отца: не знает никто Отца, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мтф.11.25-27). Здесь все это усваивается только особому делу и дару Бога, одаряющего этим знанием кого захочет, и выделяющего тех, кто имеет наименьшие естественные преимущества или средства знания, даже младенцев, когда в нем отказано мудрым и разумным. И привитие знания Бога здесь усваивается Сыну Божию, как Его исключительная прерогатива. И снова в 2 Кор.4.6: "Ибо Бог, повелевший свету светить из тьмы, дал воссиять свету в наших сердцах, чтобы даровать свет познания славы Божией в Лице Иисуса Христа". Это ясно показывает, что существует такая вещь, как раскрытие всепревосходящей Божественной славы и превосходства Бога и Христа, свойственное только святым, а также, что оно исходит непосредственно от Бога, как свет от солнца, и является непосредственным влиянием Его власти и воли, ибо это сравнивается с Божьим творением света Его мощным словом в начале творения, и таково же наше призвание Духом Господа. Бог предоставляет нам в возрождении познание Христа, ибо прежде оно было невидимо и сокрыто от нас.   «Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего" (Гал.1.15-16). Писание ясно говорит о таком познании Слова Божия как о непосредственном даре Бога. "Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего" (Пс.118.18). Что имеет в виду псалмопевец, когда просит Бога открыть ему глаза? Был ли он когда-либо слепым? Может быть, он не прибегал к закону и не видел в нем каждое слово и предложение, когда хотел? Что он имеет в виду под чудесами? Может быть, это удивительная история творения, потоп, прохождение Израиля через Красное море и тому подобное? Разве не были его глаза открыты, чтобы прочитать об этих удивительных вещах, когда он хотел? Несомненно, под чудесами закона Божия он имел в виду то отличительное и дивное превосходство и чудесное явление Божественного совершенства и славы, что дано в заповедях и учениях Слова, и те дела и замысла Бога, которые в нем открыты. Таким образом, Писание говорит о знании Божьего провидения, и завета милости и благодати Бога к Его народу, которое свойственно святым и дается только Богом: "Тайна Господня с боящимися Его, и Он явит им завет Свой" (Пс.25.14).
И эта истинная вера и спасительная религия, которая возникает из этого раскрытия, также является тем, о чем учит Писание. "И это воля пославшего Меня, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную" (Иоан.6.40); здесь ясно, что истинная вера возникает из духовного видения Христа. «Я открыл имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира. Ныне уразумели они, что все, что Ты дал Мне, от Тебя есть. Я дал им слова, которые Ты дал Мне, и они получили их, и уразумели истинно, что Я исшел от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня" (Иоан.17.6-8). Христос открыл Имя Бога ученикам и дал им знание Бога, благодаря которому они узнали, что учение Христа было от Бога, и что Сам Христос исходит от Него и послан Им. "Иисус же возгласил и сказал: верующий в Меня, не в Меня верует, но в Пославшего Меня. И тот, кто видит меня, видит Пославшего Меня. Я принес свет в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме» (Иоан.12.44-46). Их вера во Христа и видение Его одинаково духовны.
Христос осуждает евреев, поскольку они не узнали, что Он Мессия, и что Его учение истинно, через внутреннее различение и распознание того, что Божественно (Лк.12.56-57). Он обвиняет евреев, что хотя они могли различать лицо неба и земли, они не смогли различить те времена и знамения времен, о которых сказано в Писании. Вы знаете самих себя без внешних признаков; почему же, имея понимание того, в чем состоит истинное превосходство, вы не можете отличить то, что является святым и Божественным? Почему вы не чувствуете благоухания Божия, в котором слава и явная Божественность Моя и Моего учения?
Апостол Петр упоминает, что апостолам потомму дана благая и обоснованная уверенность в истине Евангелия, что они видели Божественную славу Христа. "Ибо мы не верили хитросплетенным басням, когда мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, но быв очевидцами Его величия» (2 Пет.1.16).  Апостол говорит о видимой славе Христа, которую они увидели в Его Преображении; эта слава была столь Божественной, имела столь невыразимый вид и подобие Божественной святости, величия и красоты, что ее явно восприняли как явление Божественного Лика. Но если взгляд на славу Христа мог дать разумную уверенность в Его Божественности, то почему духовное созерцание Его славы не совершит того же самого? Несомненно, духовная слава Христа сама по себе превосходна и столь же ясно показывает Его Божественность, как и Его внешняя слава, и гораздо больше; Его духовная слава являет Его Божественность, как и внешняя слава преображения явила ее, но то был лишь дивный образ и представление этой духовной славы. Несомненно поэтому то, что тот, кто имел ясное видение духовной славы Христа, также может сказать: я не поверил хитросплетенным басням, но был свидетелем величия Его, на тех же основаниях, что и апостол, созерцав внешнюю славу Христа, мог сказать о том, что он видел. Но это подводит меня уже к следующему, а именно, к тому, чтобы показать, что
во-вторых, это учение разумно.
1. Вполне разумно предположить, что в Божественных вещах действительно есть такое превосходство, они столь трансцендентны и так отличаются от прочих вещей, что если мы увидим это, то сможем ясно отличить их. Мы не можем разумно сомневаться в том, что вещи, которые являются Божественными, то есть принадлежащими Высшему Существу, значительно отличаются от вещей человеческих, то есть что в них есть столь Божественное, высокое и славное превосходство, что образует их самое удивительное отличие от вещей, которые являются человеческими, и если эта разница есть, то она заметна и убедительна, и окажет удовлетворяющее влияние на любого, кто увидит, что эти вещи таковы, каковы они есть, то есть Божественны. Какие разумные причины не видеть этого, если мы утверждаем, что Бог неизмеримо отличается Своей славой от людей?
Если Христос всегда и везде мог появиться таким, как на Горе преображения, и если Он должен явиться в мир во славе, в которой Он пребывает теперь, как и будет в день суда, без сомнения, слава и величие, в котором Он явится, будут таковы, что смогут убедить каждого, что Он Богочеловек и что Его религия истинна, и это также будет самым разумным и обоснованным убеждением. И почему же не может быть той же печати Божественности и Божественной славы на слове Божием и на учении Евангелия, которые могут быть таким же образом отличены, чтобы стать убедительными для разума, как и Его видение?  Разумно предположить, что когда Бог говорит с миром, в Его речи и словах есть что-то, сильно отличающееся от слов человеческих. Если предположить, что Бог никогда не говорил с миром, но мы заметили, что Он собирается это сделать, то есть открыть Себя с неба и говорить с нами Сам, из Своих уст и  Своей Божественной речью, или что Он должен дать нам книгу Своих речений, то каким образом мы могли бы ожидать, что Он скажет?  Разве не было бы разумным предположить, что Его речь будет неизмеримо отличаться от речи человеческой, что Он будет говорить как Бог, то есть что в Его речи и слове будет такое возвышенное превосходство и такая печать мудрости, святости, величия и других Божественных совершенств, что слова человеческие, и даже мудрейших из людей, должны будут померкнуть в сравнении с Ним? Несомненно, будет разумно ожидать именно этого, и неразумно думать иначе. Когда мудрый человек говорит в своей мудрости, в его словах о каждой вещи есть что-то, что очень отличает их от слов маленького ребенка. И без сомнения, речь Бога и Его слова, если вообще можно говорить о таких вещах, неизмеримо отличны от слов мудрейших из людей, как мы видим в Иер.23.28-29.  Здесь Бог обличает лжепророков, что пророчествовали во имя Его и делали вид, что говорили Его слова, хотя на самом деле это были лишь их слова.  «Пророк, который видел сон, пусть и рассказывает его как сон, и который слышал Мое слово, тот пусть говорит слово Мое верно: что общего у мякины с чистым зерном, говорит Господь, Слово Мое не подобно ли огню, говорит Господь, и не подобно ли молоту, что разрушает скалу?"
2. Если есть такое отличительное превосходство Божественных вещей, то разумно предположить, что может быть и такая вещь, как его видение. Что должно мешать нам сделать такой вывод? Это не аргумент, что нет такой вещи, как это отличительное превосходство, или что если оно есть, оно не может быть видно, ибо некоторые не видят его, хотя бы были взыскательными людьми в мирских делах. Неразумно допустить, что если есть такое превосходство Божественных вещей, то нечестивые люди могут увидеть его. Неразумно предположить, что те, чьи умы полны духовной грязи и подвластны грязным похотям, должны иметь удовольствие и чувство Божественной красоты и всепревосходства, или что их умы должны быть восприимчивы к тому свету, что по своей природе является столь чистым и небесным. Нет вообще ничего странного в том, что грех так ослепляет умы, что человеческие природные характеры и склонности обладают такой слепотой даже в мирских делах, когда их обуревают хандра, ревность, страх или гордыня.
3. Разумно предположить, что такое знание должно быть уделено непосредственно от Бога, а не получено естественным путем. На каком основании нам должно показаться неразумным, что есть некоторая непосредственная связь между Богом и творением? Странно скорее, что этот вопрос так сложен для людей. Почему Тот, Кто сотворил все, не может непосредственно воздействовать на вещи, которые сотворил? Где самая большая трудность: в признании бытия Бога и того, что Он сотворил все из ничего, или в допущении некоего непосредственного Его влияния на творение? И если будет разумным предположить, что то, что верно в отношении любой части творения, особенно верно в отношении разумных существ, которые находятся ближе всего к Богу среди всех тварей, и чьим делом является приблизиться к Нему, ибо они были созданы ради того, чтобы чтить Его и приближаться к Нему, ибо человек был создан не для чего иного, чем чтобы служить своему Создателю и прославлять Его. И если будет разумным предположить, что Бог непосредственно сообщает Себя человеку в каком-либо деле, то прежде всего в этом. Разумно предположить, что Бог уделяет нам для этого те знания и мудрость столь Божественного и дивного характера, что они должны быть непосредственно дарованы Им Самим, а не предоставлены на волю вторичных причин. Духовная мудрость и красота - вот самый высокий и прекрасный дар, который когда-либо Бог даровал любому существу; в этом также самое высокое превосходство и совершенство разумных существ. Это также самый высокий и важный из всех Божественных даров; это то, на чем стоит счастье человека и от чего зависит его вечное благополучие. Насколько же разумно предположить, что Бог предоставит более низкие блага и меньшие дары вторичным причинам и силам творения, но сохранит самое высокое и важное в Своих собственных руках и удостоит этим нас Сам, ибо эти вещи слишком велики, чтобы зависеть от вторичных причин? 
Разумно предположить, что это благословение должно исходить непосредственно от Бога, ибо нет дара или пользы, которые сами по себе не были так близко связаны с  Божественной природой, и нет ничего, что тварь могла бы получить для знания Бога и Его природы, что не должно было бы исходить от Самого Бога; это своего рода эманация Его красоты, связанная с Богом как свет с солнцем. Поэтому необходимо, чтобы, раз этот дар дается от Бога, он исходил от Него непосредственно, и давался только по Его суверенной воле.
Разумно предположить также, что такой дар должен быть вне власти человека, чтобы он мог получить это знание и свет простой силой естественного разума, ибо видеть красоту и прелесть духовных вещей не является его достоянием; это не спекулятивные вещи, но они связаны с чувством сердца. Разум действительно необходим для того, чтобы мы усвоили эти вещи с его помощью, хотя, как я уже показал, они не являются надлежащим предназначением разума. Через разум мы приобретаем понятие о тех доктринах, которые являются предметом этого Божественного света, и разум может множеством способов отдаленно и косвенно способствовать тому. Он может также совершать действия, непосредственно следующие за этим открытием; видеть истину религии является залачей разума в том смысле, что он может сделать следующий шаг и извлечь для себя выводы и следствия из того, что значит верить во Христа. Но если речь идет о разуме в строгом смысле, не о способности умственного восприятия в целом, но р логическом рассуждении и способности выводить аргументы, то восприятие духовной красоты и всепревосходства не больше принадлежит разуму, чем способность видеть свет и цвет или чувствовать вкус. Разум не связан с восприятием красоты или прелести вещей; ее восприятие не принадлежит к этой способности. Дело разума в том, чтобы воспринимать истину, а не превосходство. Никакое умствование не даст человеку представления о красоте или привлекательности чьего-либо лица, и хотя оно может косвенно показать много преимуществ человека, из-за этого мы не можем воспринимать его, как мы воспринимаем сладость меда; здесь все зависит от чувства сердца. Разум может заметить, что какое-то лицо красивее других, или знать, что мед слаще всего остального, но он никогда не даст восприятия его сладости.
В заключение я очень кратко обобщу то, что сказано. 
Во-первых, эта доктрина может побудить нас задуматься о благости Бога, Который повелел, чтобы сохранение доказательств истинности Евангелия не достигалось за счет наших возможностей и преимуществ, а также не было дано лишь тем, кто имеет наибольшие способности к учению. Если бы свидетельство Евангелия зависело только от истории и от рассуждений, на которые способны только образованные люди, оно осталось бы недоступным большей части человечества. Но люди с самыми обычными знаниями способны без долгих и тонких рассуждений увидеть Божественное превосходство религиозных вещей; это может быть преподано им Духом Божиим, а также и учением. Доказательства того, что этот путь гораздо лучше и более превосходен, могут дать нам как раз самые ученые и разумные люди. И дети могут знать то, что дано мудрым и разумным и, более того, то что скрыто от мудрецов, часто открывается им.   "Ибо вы видите, братия, как не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных... Но Бог избрал немудрое мира" (1 Кор.1.26-27).
Во-вторых, эта доктрина может побудить нас исследовать самих себя, и испытать, имели ли мы когда-либо в своих душах тот Божественный свет, который мы описали. Если такая вещь действительно существует, и это не только понятие или прихоть людей со слабым и расстроенным мозгом, то, конечно, имеет большое значение, будем ли мы таким образом научены Духом Божьим, и получили ли мы свет благовестия славы Христа, Который есть Образ Бога, воссиявший нам, давая нам в Своем Лике свет познания славы Божией, видели ли мы Сына и уверовали ли в Него, и имеет ли веру в те доктрины Евангелия, которые вытекают из духовного видения Христа.
В-третьих, все мы, следовательно, можем быть искренне призваны искать этого духовного света. Чтобы мы могли двигаться к этому, следует рассмотреть следующие вещи.
1.Это самая превосходная и Божественная мудрость, на какую способно любое существо. Это больше, чем самое лучшее образование, это гораздо больше, чем наилучшие знания величайших философов и государственных мужей. Самое малое представление о славе Божией в Лице Иисуса Христа больше воспламеняет, возвышает и облагораживает душу, чем все знания, которые может дать спекулятивное понимание Божества без благодати. Это знание имеет самый благородный Предмет, какой только может быть - а именно, Божественную славу и всепревосходство Бога и Христа. Знание этих вещей - это то, что составляет и превышает высшее знание ангелов, ибо это знание Самого Бога.
2. Это знание превышает любое другое по своей радостности и сладости. Люди находят большое удовольствие в человеческом знании, в изучении природных вещей, но нет ничего выше той радости, которая возникает из Божественного света, сияющего в душу. Этот свет дает представление о тех вещах, которые бесконечно прекрасны и способны радовать нас пониманием. Этот духовный свет - заря света славы в сердце. Нет ничего столь мощного, что так поддерживало бы в скорбях и ярко сияло в наших умах среди этого бурного и темного мира.
3. Этот свет таков, что он действенно влияет на склонности и меняет природу души. Он усваивает нашу природу природе Божественной и изменяет душу в образ ее славы, которую мы увидим. "Но мы все с открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Духа Господня" (2 Кор.3.18). Это знание отучает от мира и взращивает в нас склонность к небесному. Оно обращает сердца к Богу как Источнику всех благ, и побуждает выбрать благую часть. Этот свет, и только он, приводит душу к спасительной близости ко Христу. Он в соответствии с духом Евангелия умерщвляет нашу вражду и противостояние открытому в нем пути спасения; он заставляет сердце принять Радостную весть и полностью отдаться ей, и последовать откровению Христа как нашего Спасителя, призвавшего нас; он призывает всю душу к согласию и созвучию с Ним, чтобы она признала Его всем сердцем и обратилась к Нему с полной склонностью и любовью, и действенно располагает душу полностью отдать себя Христу.   
4. Этот свет, и только он, имеет свои плоды в универсальной святости жизни. Простое спекулятивное понимание доктрин религии никогда не приведет к этому. Но этот свет, поскольку он достигает глубин сердца и изменяет его природу, действенно располагает  нас к полному послушанию. Он показывает величие Бога, Которого мы чтим и Которому служим. Он обращает сердца к искренней любви к Богу, которая является единственным принципом истинного, доброго и полного послушания, и убеждает нас в реальности тех славных наград, которые Бог обещал нам за служение Ему.